До поры до времени он, этот миф, работал, даже помогал двигаться вперед. Но сейчас начинает уже мешать. Мы вплотную подошли к тем рубежам, где желание непременно все «объяснить» тормозит дальнейшее развитие. Мы топчемся на месте, не в силах преступить заколдованного круга логики и здравого смысла, а между тем этого круга вообще не существует. Он только в нашем сознании. Вперед, вперед! Какая разница «почему», главное — «как»!
Мы с презрением отвергаем то, чего не можем понять и объяснить. Это просто глупо. Обезьяна говорит: «Я не могу понять, откуда берется ток и что это вообще такое, значит, тока просто нет. Это иллюзия». Ага, «иллюзия»!.. Ну, нажми еще раз!
Разум — это всего лишь часть природы, и если природе по каким-то причинам вдруг вздумалось поставить ему ограничения...
Ладно, я думаю, вы меня поняли.
Что такое менталитет? Спасибо.
Это и есть менталитет.
Но если они такие тупые и глупые, а мы такие умные, то почему тогда они превосходят нас буквально во всем?! Наука, техника... Во всем!
Людей ничто не отвлекает. Никакие высокие проблемы. Четкие, конкретные цели. Энергия и деловитость. Только вперед! Если бы существовали киборги, они, вероятно, двигались бы «вперед» еще быстрее.
Но вот только куда «вперед»? Вот в чем вопрос.
Не пытайтесь это понять. Просто это примите как данность. Как закон природы.
Всего хорошего. До свидания. Лекция окончена. Спасибо за внимание.
* * *
И спросил у Люцифера Его Сын:
— «Любую палку можно сломать». Но ведь не «согнуть»?
И ответил Люцифер Своему Сыну:
— Для большинства людей это одно и то же. Герои — это исключение, и к тому же они обычно гибнут первыми. А мы говорим о правиле. Нас не интересуют мертвые. Мы говорим о живых.
СЫН ЛЮЦИФЕРА. ДЕНЬ 62-й
И настал шестьдесят второй день.
И сказал Люцифер:
— Уяснить себе суть проблемы — значит наполовину решить ее. Главное, понять, что делать. Остальное обычно уже несложно.
АГЕНТСТВО
«Nallae sunt inimictiae, nisi amoris, acerbae».
(«Нет вражды более злобной, чем та, которую порождает любовь». — лат.)
— Да... — психотерапевт помялся, кинул быстрый взгляд на Кунина, побарабанил пальцами по столу и как-то нерешительно произнес: — Знаете, Роман Семенович, Вы, конечно, правильно сделали, что обратились со своей проблемой в наш институт. Я Вас прекрасно понимаю... Но видите ли... — он опять помялся, потом, вероятно, решившись, вздохнул, махнул рукой и уже уверенно продолжил: — Ладно, чего там! Буду с Вами откровенен. Вы можете ко мне еще полгода сюда ходить, и я буду, конечно же, с Вами работать, заниматься, пытаться Вам помочь!..
Но, как показывает практика, в случаях, подобных Вашему, все это, к сожалению, обычно малоэффективно. Все эти Ваши комплексы так, скорее всего, при Вас и останутся...
Вот что!.. — он оторвал из блокнота листок, что-то быстро на нем написал и придвинул листок Кунину. — Позвоните по этому телефону!
— А что это? — Кунин машинально взял со стола листок с телефоном и нерешительно повертел его в руках.
— Вы позвоните, скажите, что от меня, а они уже Вам все объяснят. Хорошо? — врач кивнул, профессионально улыбнулся Кунину и постучал легонько ручкой по столу, как бы давая понять, что аудиенция закончена.
— Хорошо! — пожал плечами Кунин, встал, сложил листок, сунул его в карман, попрощался и вышел.