Сын Люцифера. Книга 5. Любовь

— А как там моя супруга? — тоже, в тон своему собеседнику, шутливо поинтересовался он. — Тоже заигралась?

— Надежда Федоровна сейчас придет, — каким-то странным голосом произнес мужчина. Штапко невольно напрягся. Что за черт? Чего это он? Как будто что-то случилось. — Но я Вам, Борис Евгеньевич, должен сначала кое-что сказать, — Штапко смотрел на него, широко раскрыв глаза и чувствуя растущее беспокойство. Что еще?!..

Мужчина кашлянул.

— Дело в том, Борис Евгеньевич, что мы Вас слегка... ну, обманули, чего уж там! — он виновато улыбнулся. — Это был не просто тест по проверке игры. Это было кое-что другое...

— Что «другое»? — машинально переспросил Штапко.

Он ничего не понимал, но внутри зашевелился вдруг какой-то неприятный червячок. Во что это их втянули?

— Да нет-нет, ничего страшного! — еще шире улыбнулся мужчина, заметив состояние своего собеседника. — Никаких проблем! Просто Вы, сами того не зная, участвовали в социальном исследовании.

Я Вам сейчас все объясню! — успокаивающе поднял он вверх руку, видя, что Штапко собирается что-то сказать. — Заранее мы Вас предупредить не могли просто в силу самой природы этого исследования. Иначе оно потеряло бы всякий смысл.

Важно было именно, чтобы человек не знал, в чем он участвует. Иначе это непременно отразилось бы на его ответах.

Так вот. Исследование называется: «Средний человек». Ну, правильнее будет сказать: тема у него такая. У этого исследования. «Средний человек».

(Штапко опять неприятно кольнуло. Кто это тут, блядь, «средний человек»? Он, что ли? Какого?!..)

Ваша компьютерная жена в игре — это среднестатистическая женщина, характеристические реакции которой были сформированы на основе многолетних исследований и опросов тысяч и тысяч участников. Как мужчин, так и женщин.

Репрезентативная выборка...

Полились цифры, выкладки, расчеты, статистические данные... «Процент обследуемых,.. вариабельность поведения,.. возможные отклонения...»

Штапко слушал всю эту, неторопливо текущую, умную и безупречно выстроенную, логичную, бесстрастную и последовательную речь и начинал постепенно чувствовать себя всего лишь крохотным, ничтожным винтиком какой-то огромной, чудовищной, механической, бездушной машины. Гигантского монстра. Социума.

Маленьким, жалким, ползущим куда-то по своим никчемным делам муравьишкой. В толпе бесчисленных миллионов и миллионов таких же прочих. Ничтожных и жалких. Серой безликой единицей. Просто цифрой статистики. «Процент обследуемых...»

И что бы он ни делал, что бы ни вытворял; как бы ни куролесил и ни изголялся; ни прыгал и ни скакал в меру своих жалких муравьиных возможностей — из жестких и безжалостных рамок этой самой статистики ему не вылезти. Не выпрыгнуть! Хоть на голове стой!

Все равно все сразу же объяснят и по полочкам разложат.

Обычное статистическое отклонение. В рамках допустимого. Небольшая естественная флуктуация. Только и всего.

Муравей, стоящий иногда на голове. Ничего интересного. Достаточно распространенный и весьма обычный, в общем-то, тип поведения. Просто кризис среднего возраста. Вон рядом еще миллионы таких же... оригиналов. Пытающихся таким же точно нехитрым образом самоутвердиться и свою индивидуальность проявить.

И не подозревающих даже в своей бесконечной наивности, что и такое их поведение («вариабельность») тоже равнодушной и бесстрастной статистикой давным-давно предусмотрено. Столько-то процентов от общего числа всех взрослых особей. Взрослых муравьев муравейника. И только.

Ах, нет!.. Простите! В этом году их, кажется, на одну тысячную процента больше стало! Это непорядок. Надо, наверное, развлекательные программы по телевизору чаще показывать. Чтобы от глупостей народ отвлечь. Пусть лучше у ящика все сидят. На экран пялятся. Сериалы смотрят.

Корректировку, в общем, надо внести. И все опять будет нормально.

— Итак, Вы все поняли?

— Что? — вздрогнул Штапко и с недоумением оглянулся вокруг. Он словно проснулся. — А... ну, да...

— Вот Вам Ваш результат, — мужчина протянул Штапко компьютерную распечатку.

Штапко автоматически опустил глаза.

«Результат сравнения Штапко Б.Е. со среднестатистическим мужчиной.

Совпадение: 99,99%», — прочитал он.

— А почему мне мои результаты дали, а не жены? — сам не зная зачем, поинтересовался он. Я же, кажется, ее, а не себя проверял? Я-то тут причем?

— Вы — ее, она — Вас, — ласково пояснил мужчина. — По этическим соображениям каждому участнику исследования сообщаются только его собственные результаты. Так у нас принято. То есть эти цифры получились на основании ответов и комментариев Вашей жены.

— Понятно, — вяло пробормотал Штапко («По этическим», значит!..), чувствуя себя каким-то полным ничтожеством. Инфузорией. Туфелькой какой-то. Кусочком живой слизи. Говорящей протоплазмой.

— А вот, кстати, и Надежда Федоровна! — еще более ласково промурлыкал мужчина, не отводя глаз от Штапко.

Штапко невольно поежился. Ему вдруг показалось почему-то, что исследование еще не закончилось. Изучение инфузории продолжается. А ну-ка! Если иголочкой туфельку кольнуть?..