Сын Китиары

– Не ругай меня! – жалобно взмолился князь Гаргат. – Я все понял. Правда. Никогда в жизни не стану больше связываться с камнями. Поверь мне! – сказал он, с дрожью поглядывая на пустое место под потолком.

– И мы ждем тебя на Конклаве, – сурово произнес Палин, снова поднимая Жезл Магиуса. – Ты по–прежнему останешься ренегатом?

– Я с нетерпением буду ожидать следующей встречи! – с жаром ответил князь Гаргат. – Может быть, мне что–нибудь принести? Торт, например? Я готовлю превосходные дьявольские блюда…

Послесловие (На этот раз настоящее)

Дуган и братья вернулись на корабль карликов без каких–либо происшествий. Местные воины были так рады получить назад своих женщин, что тут же отдали доспехи и мечи (Вождь все равно посчитал – в доспехах жарко. И меч по сравнению с копьем – очень примитивное оружие).

Карлики отремонтировали судно. Точнее, они обнаружили, что оттого, что один конец оказался расплющенным, несравнимо улучшилась маневренность корабля, и уже предвкушали, как вернутся домой к горе Небеспокойсь и расквасят нос (или корму) оставшимся судам гномьего флота.

Одно незначительное происшествие, однако, омрачило идиллическое во всех других отношениях возвращение (если не считать необходимости подныривать под парус, падающей сверху рыбы и постоянного беспокойства о том, не потонут ли они раньше, чем достигнут земли, из–за того что внутрь корпуса постоянно поступала вода через разбитый нос… или корму…).

Однажды вечером Дуган прогуливался по палубе и глядел на небо (планеты Реоркс там не было), как вдруг его окружили три брата.

– Стурм, держи его руки! – приказал Танин, набросившись на гнома сзади. – Если он хотя бы попытается пошевелить бородой, насылай на него сон!

– Что за безобразие! Как вы смеете? – взревел Дуган, пытаясь вырваться из сильных рук Стурма.

– Мы рисковали жизнью ради этого Камня, – сердито проговорил Танин, сверху вниз глядя на раскрасневшегося гнома. – И я хочу на него посмотреть.

– У тебя каждый день новые отговорки, – добавил Палин, стоящий рядом со старшим братом. – Мы хотим взглянуть на Камень, прежде чем ты отнесешь его к себе в кузницу или куда тебе еще вздумается.

– Отпустите меня! – Дуган выругался. – Либо вы вообще больше ничего не увидите!

Стурм, получив согласие Танина, отпустил гному руки. Дуган смущенно поглядел на братьев.

– Серая Драгоценность, – произнесли братья, подступая ближе.

– Ну ладно, друзья. – Гном явно смутился. – Возникли небольшие затруднения.

– Что ты имеешь в виду? – настороженно спросил Палин, которому не понравилась странная гримаса гнома. – Неужели Камень так силен, что нам на него даже нельзя взглянуть?

– Не–е–е–ет, – медленно протянул Дуган, и лицо его сделалось красным, как Лунитари. – Это не совсем так…

– Тогда давай показывай! – потребовал Танин.

– Э… у… дело в том, друзья, – заикаясь начал Дуган, наматывая на палец кончик черной бороды, – что… я куда–то ее положил…

– Положил? – переспросил изумленный Стурм.

– Серую Драгоценность? – Палин встревоженно огляделся вокруг, опасаясь, что в любое; мгновение на них хлынет поток серого света.

– Возможно, «положил» не совсем точное слово, – промямлил гном. – Понимаете, мы сели играть в кости в ночь перед тем, как покинуть остров, и… – голос его жалко затих.

– Ты его проиграл! – простонал Танин.

Палин и Стурм молча глядели на гнома, потеряв дар речи.

– Да, друг, – Дуган тяжело вздохнул. – Я ставил наверняка…

– Значит, Серая Драгоценность снова бродит по свету… – проговорил Палин.

– Боюсь, что да. Но, в конце концов, я ведь и в первый раз ее проиграл, как вы помните. Но не унывайте, друзья, – сказал гном, положив руку Палину на плечо. – Мы вернем ее. Однажды мы обязательно ее вернем!

– Что значит: «Мы»! – прорычал Танин.

– Клянусь Паладайном, Гилеаном, Владычицей Тьмы и всеми небесными богами, если я замечу когда–нибудь, что ты смотришь на меня, гном, то развернусь и пойду – нет, побегу – в противоположном направлении! – торжественно пообещал Стурм.

– Присоединяюсь к его словам, – сказал Палин.

– Я тоже! – сказал Танин.

Дуган некоторое время грустно взирал на братьев. Вдруг лицо гнома расплылось в улыбке. Черные глаза лукаво засверкали.

– Спорим?

Часть 4. Дочь Рейстлина