Сын графа Монте-Кристо

Старик поспешил в здание суда и узнал там о происшедшей катастрофе. Врачи констатировали факт скоропостижной смерти осужденного, скончавшегося, по их мнению, от разрыва сердца.

В отчаянии Пьер Лабарр поспешил в дом Фужереза.

Маркиз содрогнулся, как будто увидел привидение.

— Пьер Лабарр,— крикнул он глухим голосом,— ты пришел для того, чтобы насладиться моим горем? Теперь ты торжествуешь! Ступай вон, между нами нет ничего общего!

— Вы ошибаетесь, маркиз,— спокойно ответил Пьер,— мне необходимо сообщить вам весьма важную весть, и вы обязаны выслушать меня.

— Ты, кажется, образумился, старик,— с иронией произнес маркиз,— и называешь меня теперь, как следует, а именно маркизом!

— Да,— с грустью ответил Пьер,— настоящий виконт де Тализак скончался, и теперь вы имеете право на титул маркиза де Фужерез!

— Что ты этим хочешь сказать? — в недоумении спросил маркие.— При чем тут смерть моего сына?

— Я не об этом, я говорю о другом и…

— О ком же?

— О гимнасте Фанфаро!

— А! Теперь я понимаю: его смерти я обязан тем, что Пьер Лабарр согласился называть меня "маркизом де Фужерезом, и теперь, конечно, он выдаст по праву принадлежащие мне миллионы!

Этот человек и у трупа сына не мог забыть о деньгах!

— Что же ты молчишь? — с иронией продолжал маркиз.— Горюешь о кончине законного наследника Фужерезов? Так знай же, что этого Фанфаро убил я!

Кровь застыла в жилах Лабарра.

— Вы убили его? — вскричал он.

— Да,— продолжал в каком-то бешеном экстазе маркиз,— он был для меня помехой, и я отравил его… Ступайте, донесите на меня: теперь мне все равно!

— Замолчите, маркиз,— потрясенно сказал Лабарр.— К длинному ряду ваших преступлений вы присоединили еще одно, но, к несчастью для вас, вы в данном случае напрасно обагрили свои руки кровью!

— Что такое? Что вы сказали?

— Фанфаро не был сыном Жюля Фужереза,— тихо сказал Пьер.

— Я не понимаю вас. объяснитесь!

Лабарр посмотрел на маркиза в упор.

— Вспомните, маркиз,— сказал он, отчеканивая каждое слово,— о том, что случилось двадцать лет назад в деревушке, лежащей на склоне Вогезов, название которой вы не могли забыть.

— Да, я помню,— прошептал маркиз.

— В 1804 году, в ночь с 15-го на 16-е мая, пришли туда два путника, постучались у дверей одного из домов и попросили позволения переночевать. Старик-хозяин принял их радушно, угостил чем мог и указал место для ночлега. Одному из путников приглянулась дочь старика, и он воспользовался ее невинностью: этот человек ныне — маркиз де Фужерез, в то время носивший титул виконта де Тализак… Это были вы!

Фужерез поминутно менялся в лице, не сводя глаз с Пьера, который продолжал:

— Достигнув цели, вы, маркиз, как жалкий трус, убежали, покинув опозоренную вами девушку… она родила сына, и этого ребенка усыновил Жюль Фужерез, женившийся на сестре его бедной матери…

— К чему вы мне все это рассказываете? — притворно равнодушным тоном спросил маркиз.

— Этот ребенок, усыновленный вашим братом, оставшись сиротой, был найден на большой дороге проезжавшими акробатами. И они приняли его в свою труппу, но юноша скоро увлекся идеями свободы, и за участие в заговоре против правительства был приговорен к пожизненной каторге. Хотите ли вы знать его имя, маркиз? Его звали Фанфаро, или, вернее, Жак Фужерез, которого вы приказали отравить.

Холодный пот выступил на лбу маркиза.

— Не может быть,— вскричал он.— Фанфаро — сын Жюля Фужерез!

— Прочтите этот документ, составленный вашим покойным братом и снабженный его подписью,— ответил Лабарр, подавая маркизу сложенный вчетверо, пожелтевший от времени листок бумаги.

Фужерез развернул его и прочел:

«Я, маркиз Жюль де Фужерез, старший сын маркиза де Фужереза, сим свидетельствую, что ребенок Жак, усыновленный мною, родился от Жанны Леклер и моего брата, виконта де Тализака.

Жюль де Фужерез, прозванный также Жюлем Фужером».

Бумага выпала из рук маркиза, и он, как пораженный громом, опустился на ковер.

— И я… убил его,— прошептал Фужерез.

Лабарр вскрикнул и бросился на детоубийцу, но остановился и сказал:

— Так вы действительно виновник его смерти?

— Да,— хриплым голосом сказал маркиз,— чтобы получить наследство, я приказал Симону, моему управляющему, отравить его… О, проклятье!

С презрением взглянул Лабарр на вельможного негодяя и, не сказав больше ни слова, направился к выходу.

— Погодите,— в отчаянии вскричал Фужерез,— возьмите меня с собой: я хочу видеть его… и попросить у него прощения.

— Идемте! — сказал Пьер.

В дверях маркиз остановился.

— Ввиду того, что вы теперь не можете более оспаривать моих прав на наследство покойного отца,— обратился он к Лабарру,— то, конечно, выдадите мне в счет будущего миллион франков? В этой сумме я крайне нуждаюсь…

Лабарр содрогнулся.

— На что вам теперь деньги? — спросил он.

— Это вас не касается. Отвечайте на мой вопрос.

— Хорошо, завтра вы получите их.

Фужерез взял листок бумаги, написал коротенькую записку и позвонил. Вошел слуга.

— Отнесите это письмо г-ну де Веллегри, графу,— сказал он,— ответ доставьте мне в здание суда.

Затем он обратился к Лабарру и решительно произнес:

— Идемте!

26. На волосок от смерти