Сын графа Монте-Кристо

— Граф Монте-Кристо! — громко прозвучало в ночной тьме.

При блеске молнии граф увидел отряд всадников, стоявший у подножия башни, и схватился за голову: он узнал говорившую — это была девушка, которую он встретил в доме Мерседес, — мисс Клари Эллис!

— Граф Монте-Кристо! — громко и отчетливо крикнула Клари. — Мужайтесь, помощь уже близка!

— Только не надо умирать! — крикнул кто-то другой.

— Граф Монте-Кристо,— раздался голос третьего.— Благодарю вас именем матери!

Графу показалось, что он сходит с ума: этот голос принадлежал капитану Жолиетту, который, по словам Мальдара, был давно убит… Затаив дыхание и обняв Сперо, он прислонился к стене… И когда, отдышавшись, он взглянул вниз, то вскрикнул от изумления.

По гладкой стене башни, подобно кошке, карабкался человек… Спасение было близко, но в эту минуту над ним склонился облитый кровью Мальдар.

Изверг потянулся к Сперо… Граф кинулся между ними, обхватил араба и сбросил его вниз. Мальдар упал среди толпы куанов и те с криком разбежались. Гибель вождя решила дело…

Из-за балюстрады между тем показалась голова смельчака. Он спрыгнул на террасу, вскричав:

— Граф, сначала нужно спасти ребенка!

Как в полубреду, смотрел граф на незнакомца, который, сняв с себя длинную и крепкую веревку, обвязал ею спину и грудь мальчика. Затем неизвестный перегнулся через ограждение и начал медленно спускать мальчика. Голос Сперо, весело закричавший снизу: «Батюшка, я спасен!» — вывел графа из оцепенения, неизвестный же, вновь вытянув наверх веревку, обратился к нему со словами:

— Теперь ваша очередь!

— Но… вы сами?

— Обо мне не беспокойтесь: я и так смогу спрыгнуть… В дорогу!

Монте-Кристо больше не противился. Своими мускулистыми руками он ухватился за веревку и благополучно спустился вниз. А его спаситель спустился с башни точно таким же способом, как и взобрался.

Граф подошел к нему, подал руку и со слезами на глазах сказал:

— Вы спасли мне жизнь, и еще более: вы спасли моего сына. Скажите мне ваше имя, кого мне благодарить?

— Граф, я — французский колонист, испытал в жизни немало, и поэтому всегда сочувствую ближнему. Зовут меня Фанфаро.

В эту минуту подбежал Кукушка, а с ним и прочие спутники графа. Зуав, обратившись к -смельчаку, произнес:

— Эти мерзавцы убрались, чему я очень рад. К слову сказать, в жизни не видел я такой шутки, как ваш фокус с башней. Может быть, сударь, вы — переодетая обезьяна?

Фанфаро засмеялся.

— Каждому свое,— ответил он, — прежде я был канатным плясуном.

К графу подошла Клари.

— Как я рада, граф,— сказала она мягко,— что мы подоспели вовремя.

— Вы, миледи? Каким чудом явились вы сюда? Мне кажется, что все это я вижу во сне!

Клари вспыхнула.

— Я решилась последовать за вами,— ответила она.— Но слишком понадеялась на свои силы и своих проводников. Они нас покинули, и мы заблудились. Положение наше казалось безвыходным, и я опасалась, что нам не удастся… спасти вашего сына, но, к счастью, мы наткнулись на колонию господина Фанфаро… Когда он услыхал ваше имя, то вскочил как ужаленный, и поклялся спасти вас. Ему одному принадлежит вся честь и слава…

— Теперь дело не в том,— перебила ее госпожа Караман.— Слава Богу, цель достигнута, и мы можем вернуться домой.

— Матушка, и вы здесь? — восторженно воскликнул зуав, целуя руку гувернантки.

Г-жа Караман засмеялась и отдернула. руку.

— Будьте поскромнее,— сказала она,— мы здесь не одни!

— И всем этим опасностям и приключениям вы подвергались из-за меня, граф? — сказал со слезами в голосе Альбер.

Растроганный граф взглянул на молодого человека: да, это был он, сын Мерседес, той женщины, которую когда-то так страстно любил Эдмон Дантес…

— Слава Богу, я нашел вас! — сказал он, с чувством обнимая офицера.

— Боже мой, как обрадуется моя матушка,— произнес Альбер и затем прибавил: — Позвольте мне, граф, представить вам человека, которому я тоже обязан жизнью.

Гратилье вышел вперед и поклонился.

— Простите меня, граф, за некоторую небрежность и неполноту моего костюма, растерянного частью по дороге. Мое имя Гратилье.

Оказалось, что журналист и Альбер свалились не в пропасть, а в глубокую рытвину, заполненную водой, из которой, промокнув до костей, благополучно выбрались и отправились дальше. Случай столкнул их с мисс Эллис и ее спутниками.

— Позвольте,— спросил удивленный граф,— вы, кажется, приятель господина Бошана?

— Да, и вместе с тем корреспондент его газеты.

— Господин Бошан просил меня при случае помочь вам… Вышло как раз наоборот.

Он побледнел и зашатался.

— Вы ранены, граф? — вскричал озабоченный Альбер.

— Не стоит обращать внимания на такие пустяки,— ответил Монте-Кристо.

Г-жа Караман заботливо перевязала ему рану на лбу и поднесла к губам фляжку с коньяком.

— Где Жакопо? — спросил граф.

Зуав грустно склонил голову.

— Жакопо убит,— прошептал он.— Мне кажется, бедняга сам искал смерти. Он умер с улыбкой на устах и со словами: «Я иду, Мануэлита!».

— Бедный Жакопо! — прошептал граф,— мне жаль тебя… Сперо, дитя мое, что с тобой?

Мальчик, крепившийся до сих пор, наконец не выдержал — у него закружилась голова, и он без чувств упал на руки г-же Караман.