Сын Флетча

– Красиво у вас тут. – Джек убрал с кофейного столика альбомы, когда Флетч внес поднос. – Я мог бы пойти на кухню.

Флетч опустил поднос на столик. Он принес сандвичи с тунцом, стакан и бутылку молока.

– Я часто ем здесь.

– Сколько ему лет?

– Сандвичу с тунцом? Десять, от силы двенадцать.

– Я про дом.

– Сто пятьдесят, не меньше.

– То есть его построили после революции, но до Гражданской войны, так?

– Братоубийственной войны, – поправил Флетч. – Войны между штатами. – Он сел в кресло-качалку. – Ты-то должен знать. Ты же изображал настоящего южанина. Пожалуй, с такими данными тебя могли взять на должность окружного собаколова.

– Я к ней не стремился. – Джек понюхал сандвичи, молоко. – Просто старался очаровать ваших друзей. – Он улыбнулся. – Его папаша знаком с моим.

Вновь при слове «папаша» Флетча словно ударило током, на этот раз даже сильнее.

– А теперь скажи мне, кто едва не стал твоей жертвой?

– Коп.

– О господи.

– Не Бог, всего лишь полицейский.

– Сукин сын.

– Не стоит называть так Кристел.

– Просто удивительно, что у тебя еще целы руки и ноги.

– Я же не убил ее.

– Так это была женщина?

– Я не уточнял, хотя она была в юбке.

– Ты просто попытался ее убить?

– Попытался.

– А что обусловило твои противозаконные действия?

– Она пристала к моему приятелю.

– И где это произошло?

– В Луисвилле, штат Кентукки.

– А что вы делали в Луисвилле, штат Кентукки?

– Ехали на юг.

– На юг? Уж не сюда ли?

– Возможно. А уж в Нашвилл[8] наверняка.

Флетч взглянул на гитару, которую Джек нашел в комнате для гостей. Ее оставил знаменитый исполнитель фольклорных песен, как-то проведший на ферме пару недель. Гитару украшал его автограф. После его отъезда к ней никто не прикасался, и она пылилась на стене.

– Ты музыкант? Джек пожал плечами:

– Мы хотели это выяснить.

– Кто это «мы»?

– Мой приятель и я. Он играет на ударных.

– И где он теперь?

– В тюрьме штата Кентукки.

– А с чего это женщина-полицейский пристала к твоему приятелю?

– Из-за машины, за рулем которой он сидел.

– А почему ее заинтересовала машина?

– Мы же ее украли. – Джек улыбнулся. – Розовый «Кадиллак» с откидным верхом. Старая модель.

– Потрясающе! – Флетч покачал головой. – Вы умыкнули «Кадиллак» до того, как приехали в Нашвилл.

– Конечно. Мы хотели, чтобы нас приняли как королей.

– Хорошенькие из вас вышли короли. Так что произошло?

– Я в нее выстрелил. Не хотел, чтобы она арестовала его. Арестовала моего друга. Я мог бы ничего не делать. В тот момент я даже не сидел в машине. Я мог исчезнуть и спас бы собственную шкуру. Я же не знал, что она не одна. Другие копы оказались у меня за спиной. Меня стукнули по голове дубинкой. Мерзавцы! А потом посадили в тюрьму за покушение на убийство полицейского. Можете вы в это поверить?

– Могу.

– Люди сейчас не ценят верность.

– У полицейских были основания остановить тебя.

– Конечно. Короче, вот так все и произошло. Наверное, в иной ситуации я бы такого себе не позволил.

– Так из чего ты стрелял?

– Из пистолета. Тридцать второго калибра.

– Зачем вам вообще понадобился пистолет?

– Мы купили его. На всякий случай. Мы же путешествовали. Собирались ночевать на природе.

– Ты не сидел в машине, но пистолет был при тебе.

– Я засунул его под рубашку. Я заходил в магазин.

– Ты собирался ограбить магазин?

– Нет. Кому охота грабить супермаркет?

– Тогда почему ты захватил с собой пистолет?

– Он придавал мне уверенности.

– Сынок, у тебе нелады с потенцией?

Брови Джека взлетели вверх.

– Да нет, вроде бы все у меня в порядке.

– Тогда я не понимаю, зачем тебе понадобился пистолет.

– Так и у вас пистолет засунут за пояс. Прямо сейчас.

– По приказу шерифа. – Флетч встал, подошел к стеклянной двери. – Я окружен сбежавшими преступниками. По крайней мере один из них, возможно, и ты – убийца. – Он стоял спиной к Джеку. – Если хорошенько подумать, вы все убийцы. Похищение людей, торговля наркотиками: вы все укорачиваете нам жизнь.

Сквозь пелену дождя Флетч видел фары джипа у самой вершины холма, далеко от оврага. Рассекал темноту и мощный фонарь в руках полицейского, сидевшего рядом с водителем.

– Вы не боитесь стоять у освещенного окна? – спросил Джек. – С учетом сложившихся обстоятельств?

– Нет. – Флетч обернулся к нему. Джек сидел на диване, привалившись к спинке, расслабившись.

– У тебя кожа матери.

– Не везде. – Джек потянулся.

– А почему ты такой загорелый? – спросил Флетч. – Сколько ты просидел в тюрьме?

– Пять недель. А до того меня выпустили под залог. Вот и болтался без дела, загорал. На работу выпущенных под залог берут неохотно. Тем более обвиняемых в покушении на убийство.

– Почему ты не приехал сюда?

– Не хотел вас стеснять. И потом, я дал подписку о невыезде за пределы штата.

– Ты сбежал из федеральной тюрьмы особого режима, пробыв в ней всего пять недель?

– Мне там не понравилось. Шумно. Еда оставляет желать лучшего. Я прочел все книги в библиотеке.

– Ты владеешь карате?

– Есть немного. – Джек вновь удивленно взглянул на Флетча. – А! Вы выходили из дома. Видели, как я уговаривал моих приятелей идти к оврагу.

– Как фамилия здоровяка, которого ты огрел сначала ногой, а потом ладонью?

– Лири. Он сумасшедший.