Сын боярский. Победы фельдъегеря

– А кто тебе не давал? У тебя и конь есть, и оружие. Почему на бой не вызвался?

После такого ответа завистники молча уходили – желающих сразиться с гигантом было очень мало.

Настал вечер. Утомлённый Алексей снова улёгся на своём любимом месте – в ложбине под деревом. И снова ему пришло видение в виде Остриса. Знакомец давний ухмылялся:

– Хорошо, что мой совет послушал. Но шлем с головы сними, вон – на ветку повесь.

– Ты это к чему?

– Тагира ты одолел. Только впереди тебя искушения ждут.

– Какие?

Однако лицо Остриса уже растворилось в голубоватой дымке.

Проснувшись утром, Алексей вспомнил про сон. Какие такие искушения? Золотом, славой, женщинами? На его взгляд – пустое, уж он-то калач тёртый, не позарится.

После завтрака дружина и ополченцы засобирались назад – по имениям, по городам своим. А заставные ополченцы – с ними и Алексей – оставались дослуживать свой срок. Война миновала, а служба службой.

Но не успел Алексей заняться привычными делами, как прибежал княжеский посыльный:

– Князь велит после службы к нему в Переяславль приехать.

– Передай – исполню.

Первым уехал великий князь. И то, понять можно – у него дел важных полно, прохлаждаться некогда.

За ним бояре с ополченцами потянулись: сначала одной колонной, потом каждый боярин в своё имение.

И вновь служба на заставе пошла налаженным порядком. Снова дозоры, короткий сон – и опять в степь.

К новому коню Алексей привыкал долго. Прежняя лошадь, павшая во время поединка, послушная была, хозяина понимала с полуслова. Свистит он – и она из табуна бежит. И как только узнавала? Новый конь был норовистым и горячим, но неутомимым в дозорах.

Запасы провизии подходили к концу – как и срок службы. И вот настал день, когда к вечеру заявилась пропылённая на марше новая смена. Соскочив с коней, они сразу направились к Алексею – покажи, дескать, княжеские подарки. И откуда только прознали? Ведь в прибывшей смене не было тех, кто неделю назад воевать приходил. Да и новиков с прибывшими было много – едва ли не половина. Они смотрели на Алексея восторженными глазами и просили рассказать о бое.

Но больше всего Алексея удивил боярин, прибывший со своими ратниками из-под Вознесенского.

– С ночёвкой на постоялом дворе ехали. А в трапезной бродячие гусляры да дудочники песню о тебе спевают.

– Не может быть! – поразился Алексей.

Времени после боя прошло мало, с ратниками ни одного музыканта не было – когда прознать и сочинить успели? Конечно, на душе у Алексея приятно было, но потом он задумался: не об этом ли искушении Острис говорил?

Утром они доели последние припасы. Оно и к лучшему – перемётные сумы пусты.

Алексей с новиками отправился в Переяславль – ведь князь велел. Новиков не приглашали, но не отпускать же их в дорогу одних? К тому же он надеялся, что надолго в Переяславле не задержится и они вернутся в имение Кошкина. Небось, до боярина весть о победе уже дошла. Есть чем боярину гордиться, не каждый воин на заставе – да и в бою тоже – отличиться может.

За два дня неспешной езды они добрались до Переяславля, столицы Великого Рязанского княжества.

Новиков Алексей оставил на постоялом дворе, отдав им на сохранение саблю – не положено в княжеский терем с оружием входить. Коня в конюшню определил.

У теремных ворот стояла охрана. Они узнали Алексея, поприветствовали его, но на двор не впустили.

– Доложить сначала надо, примет ли тебя князь?

– Тогда докладывайте, я подожду.

Через полчаса явился челядин княжеского двора.

– Ты, что ли, Терехов будешь?

– Он самый.

– Идём.

Челядин шёл впереди, показывая дорогу. Перед одной из дверей в тереме он остановился:

– Шапку сними.

Однако на Алексее был шлем, а не шапка. Он снял его и повесил на левую руку за ремешок.

Челядин отворил дверь.

Князь сидел за столом в большом зале и что-то писал.

Алексей вошёл, поклонился иконам в красном углу, потом князя поприветствовал:

– Доброго здоровья, великий князь, и многие лета тебе!

– Здравствуй, Алексей! Как служба?

– Срок на заставе отбыл, вот – возвращаюсь ноне.

– Прости, времени у меня мало. Утром московские послы приедут, и потому короток буду. Есть для тебя две новости.

– Сначала хорошую услышать хочу.

– А почему ты решил, что другая плохая?

– Жизнь научила.

– Жалую тебя боярином. Ты же сын боярский?

– Именно так, боярина Кошкина.

– Отныне в разрядных книгах будет боярин Терехов. Доволен?

– Не пойму ещё, как обухом по голове.

– Ха-ха-ха! Насмешил… Тебя татарский богатур убить не мог, и обух не возьмёт!

Что-то тревожно стало на душе у Алексея. Мягко стелет князь, да не жёстко ли спать будет? Он поклонился:

– За честь и боярина спасибо.

– Ты славу ратника рязанского не уронил, жизни многие сохранил. Лучший способ победить в войне – суметь избежать самой войны.

– К званию боярина земли прилагаться должны, деревни с людьми.

– Думаешь – забыл? Только вот другая новость все мои планы в отношении тебя смешала.

Алексей застыл в ожидании.

– Полагал я – и землицу дать, и две деревни с холопами. Земли хорошие – на границе с Пронским княжеством. Да второго дня гонец новость плохую привёз – нет теперь боярина Кошкина, – князь отвёл глаза.