Сын бессмертия

Насмотревшись на ужасы разрушения, Тир попытался забраться в трюм корабля, сидевшего на рифе.

Капитана интересовал вопрос — куда подевалась носовая часть, не могло же корабль разнести на две стороны острова. Скорее всего нос находится где-то дальше по берегу. В пределах одного дневного перехода. Тир решил отправиться на поиски останков корабля и выжившей команды, но только после того как согреется и найдет источник воды.

Вода кусалась не хуже злого пса, но в ней все же было лучше, чем на воздухе. Ветер ударил по влажному торсу капитана оглушающей дубиной, человек ухнул и нырнул с головой в воду, оцарапавшись о доски или камень. Выплыв на поверхность, Тир вздохнул с облегчением, его сердце неистово билось. Холодный ветер ошеломил его, застал врасплох и теперь, наверняка, поджидал за соседними скалами.

Этот остров издевался над выжившим, Тиру подумалось, что лучше бы он умер. Это не походило на испытание характера, нет, скорее на издевательство голодного каннибала над своей трепещущей жертвой. Во всех невзгодах, обрушавшихся на Тира, виделась злобная мужская воля, которая удовлетворялась своим могуществом, возможностью издеваться над жертвой. Не было благородства у этого охотника, он любил мучить добычу, попавшуюся в его силки.

Все-таки совладав со своим телом, Тир смог перебороть слабость и выбраться из воды. Его трясло от холода, а ветер норовил сбросить обратно в море или хотя бы остановить сердце. Ужасный холод пробирал до костей, но Тир, закусив до крови язык, постарался согреться, взявшись за работу. Он принялся разгребать древесный хаос, освобождая трюм в поисках чего-нибудь нужного.

Среди разгрома, учиненного штормом, отыскалась бухта веревки, несколько застрявших в древесине инструментов, сломанный и ржавый нож и еще одно тело. Это опять же был моряк с "Быстрого". Тир не узнал своего верного спутника Муруса, которого раздавило ящиком со свинцовыми слитками. Тело превратилось в месиво, только разведенные в разные стороны ноги уцелели. Тир снял с мертвеца сапоги — они ему все равно уже не пригодятся.

— Зачем ты надел в шторм сапоги? — спросил Тир у мертвеца.

Тот не мог ответить, ящик превратил голову в алое месиво.

— Ты хотя бы не утонул, — проговорил капитан и с помощью веревки связал находки, закрепил на штыре в трюме, чтобы не скатились в море. На наклонной палубе невозможно было стоять, да и света практически не было. Тиру приходилось на ощупь разгребать завалы и искать инструменты.

Долгие часы поисков не пропали даром. Он нашел ящик с плотняцкими инструментами — это была бесценная находка! Спасительная!

"Как аромат домашнего хлеба" — подумалось Тиру.

Он понимал, что шансов вернуться домой у него практически нет. Но инструменты давали хоть какую-то надежду. Теперь следовало решить ребус, как их доставить на берег, не замочив.

Пригодились доски и веревка: Тир провозился практически до заката, мастеря простенький плот. Его он спустил на воду, а сверху загрузил всеми найденными вещами. Следом и сам Тир прыгнул в воду. Подталкивая плот, он направился к берегу.

Вода и не думала становиться теплее, она жгла не хуже раскаленного железа, причиняла боль натруженному телу. Тир явственнее ощутил жажду и голод. С этим надо было что-то делать и срочно, но день уже подошел к концу. Соваться в темный даже при дневном свете лес было бы самоубийственно. Неизвестно, что там могло обитать, но Тир не сомневался в опасности тамошних тварей.

Облака закрыли все небо от горизонта до горизонта, свинец небес скрывал даже алеющую корону солнца. Ни звезды, ни месяц не способны пробиться сквозь вуаль темноты. Ночь будет темной, уповать оставалось только на костер.

Тир бы просто не разобрал дороги, напоролся на ветку, сунься он в такой час в незнакомый лес. Бессмысленно и пытаться. Хотя бы эту ночь он сможет вытерпеть, главное согреть тело. Дать ему нужное тепло. Ведь огонь это тоже энергия, тело воспринимало его не хуже еды или воды.

Как первые люди, познавшие пламя, Тир сумеет разогнать тьму страхов, если только огонь защитит его. Для капитана на этом острове началась новая жизнь. Он был дикарем, необученным варваром, который растет до цивилизованного гражданина. Этот странный символизм забавлял Тира, для смеха у него осталось слишком мало поводов.

Он остался один на необитаемом острове, корабль разбит, судьба соратников неизвестна — Тир надеялся на лучшее, но с надеждой-то как раз и были проблемы. Неизвестно сколько еще не будет света, капитан не боялся темноты, но понимал, что беззащитен. Те твари, что появлялись с закатом, с радостью накинутся на выброшенную на берег полудохлую человечинку. Для них это будет только забава.

Но огонь спасет его, Тир верил в это.

Выбравшись на берег, Тир вытащил плот из воды как можно аккуратнее, чтобы не замочить инструменты и вещи. Шторм наверняка испортил металл, но все равно стоило заботиться о своей единственной надежде на выживание. Инструменты, пламя — мостик, который приведет к цивилизации.