Сын балтийца

Я круто забрал влево. И опять чуть не сорвался вниз. Течение было, тащило на глубину. Я еле вылез на узкий подводный хребет и пошел быстрее вперед.

Берег ближе, ближе… Вода откатилась. Обгоняя, вперед прошел напарник тети Клары. На его голове, как у меня когда-то, было привязано белье, лежали вещи: кажется, чемодан, может, и рация.

Мужчина обернулся… Я понял, что он попрощался со мной, что мне нужно возвращаться.

Тетя Клара отпустила мое плечо и пошла за дядей Ваней-Вилли, точно боясь отстать от него хотя бы на полметра. Она не обернулась.

Я остался стоять один на реке. Может быть, стоило догнать и попрощаться с тетей Кларой? Но они торопились к берегу, теперь им не грозила глубина, они таяли в темноте и дожде, они уходили.

Я было бросился за ними. Пойти бы вместе с ними в город. Я же знаю все проходные дворы - может, пригожусь!

Но… приказ у меня был иной. И этот приказ заставил повернуться и пойти к нашему берегу.

По пути я сбился, окунулся, поплыл, ватник намок. Я еле сумел сбросить его - он камнем тянул вниз. Никогда я не думал, что река Воронеж такая широкая.

Я плыл, плыл… Еле добрался до крутого берега. Я выполз на него. Зуб не попадал на зуб.

Меня подобрали разведчики.

- Молодец, Альберт Терентьевич!

Да идите вы к черту! Что мне от ваших похвал! Я замерз до позвоночника. Я хочу согреться. Мечтаю. А молодец или не молодец… Ерунда! Я лишь выполнил приказ. Как все. Вот что самое главное на войне - выполнить приказ!

И еще я понял в ту ночь на всю жизнь: смелость в бою не показывают - ее проявляют.