Сын Америки

- Давай играть "в белых", - сказал Биггер. Это была их старая игра, заключавшаяся в том, что они старались подражать речи и манерам белых людей.

- Неохота, - сказал Гэс.

- Генерал! - торжественно возгласил Биггер и выжидающе поглядел на Гэса.

- К чертям! Я не хочу играть, - заворчал Гэс.

- Вы будете преданы полевому суду, - сказал Биггер, по-военному отчеканивая слова.

- Пошел ты, черномазый... - засмеялся Гэс.

- Генерал! - настаивал Биггер решительным тоном.

Гэс устало посмотрел на Биггера, потом подтянулся, отдал честь и отвечал:

- Да, сэр.

- Завтра на рассвете пошлите ваши части в наступление и атакуйте неприятеля с левого фланга, - приказал Биггер.

- Да, сэр.

- Пошлите Пятый, Шестой и Седьмой полки, - продолжал Биггер, хмуря брови. - Действуйте танками, газами, авиацией и пехотой.

- Да, сэр, - повторил Гэс и снова отдал честь, щелкнув каблуками.

С минуту они помолчали, глядя друг на друга, выпятив грудь и сжимая губы, чтоб удержать смех. Потом дружно прыснули, потешаясь не то над собой, не то над огромным белым миром, который ширился и высился вокруг них в солнечных лучах.

- Скажи, а что это такое "левый фланг"? - спросил Гэс.

- Не знаю, - сказал Биггер. - Я так слышал в кино.

Они снова захохотали. Потом успокоились и прислонились к стене, дымя сигаретами. Вдруг Биггер увидел, что Гэс сложил левую руку чашечкой и приложил ее к уху, точно телефонную трубку, а правую тоже сложил чашечкой и поднес ко рту.

- Алло, - сказал Гэс.

- Алло, - ответил Биггер. - Кто у телефона?

- Говорит Морган, - сказал Гэс.

- Слушаю вас, мистер Морган, - ответил Биггер, состроив льстивую и подобострастную мину.

- Я желаю, чтоб вы сегодня утром продали на бирже двадцать тысяч акций Американской стали, - сказал Гэс.

- По какой цене, сэр? - спросил Биггер.

- Ах, по какой хотите, - сказал Гэс с напускным раздражением. - У нас их слишком много.

- Да, сэр, - ответил Биггер.

- А в два часа позвоните мне в клуб и скажите, звонил ли президент, сказал Гэс.

- Да, мистер Морган, - ответил Биггер.

Оба сделали вид, что вешают телефонные трубки, потом покатились со смеху, держась за бока.

- Пари держу, так именно они и говорят, - сказал Гэс.

- Да, наверно, в этом роде, - согласился Биггер.

Они еще помолчали. Затем Биггер поднес ко рту сложенную чашечкой руку и заговорил в воображаемую трубку:

- Алло!

- Алло, - ответил Гэс. - Кто у телефона?

- Говорит президент Соединенных Штатов, - сказал Биггер.

- Я вас слушаю, мистер президент, - ответил Гэс.

- Сегодня в четыре часа дня я созываю заседание кабинета, и вы, как государственный секретарь, обязательно должны явиться.

- Ах, мистер президент, - сказал Гэс, - знаете ли, я очень занят. В Германии чего-то бузят, и я должен послать им ноту...

- Но это очень важно, - возразил Биггер.

- А какой вопрос вы будете разбирать на заседании кабинета? - спросил Гэс.

- Видите ли, негры в Америке очень бузят, - сказал Биггер, давясь от смеха, - надо что-нибудь сделать с этими черномазыми.

- А, ну если это насчет негров, так я приду, мистер президент, - сказал Гэс.

Они повесили воображаемые трубки, привалились к стене и долго хохотали. Мимо продребезжал трамвай. Биггер вздохнул и выругался:

- Сволочье проклятое!

- Чего ты?

- _Ничего_ нам делать не дают.

- Кто?

- _Белые_.

- Можно подумать, что ты это только сейчас узнал, - сказал Гэс.

- Нет. Но я никак не могу привыкнуть к этому, - сказал Биггер. - Вот что хочешь, не могу. Я знаю, что лучше не думать об этом, а все-таки думаю. И всякий раз, как я об этом подумаю, мне будто кто-то раскаленным железом тычет в глотку. Ты пойми, Гэс. Вот мы живом здесь, а они живут там. Мы черные, а они белые. У них есть все, а у нас ничего. Им можно всюду, а нам никуда. Живем как в тюрьме. У меня всегда такое чувство, будто я стою где-то под забором и только в щелочку поглядываю на мир.

- Брось ты эти мысли. От них не легче, - сказал Гэс.

- Знаешь что? - сказал Биггер.

- Ну?

- Мне иногда кажется, что со мной случится что-то страшное. - Биггер произнес это с оттенком мрачной гордости.

- Что? - спросил Гэс, быстро глянув на него. В глазах у Гэса отразился страх.

- Не знаю. Так мне кажется. Всякий раз, когда я думаю про то, что я черный, а они белые, что я здесь, а они там, мне кажется, со мной случится что-то страшное...

- А ну тебя! Ведь все равно тут ничего не поделаешь. Зачем же себя грызть? Ты - негр, а законы пишут они...

- Почему мы должны жить здесь, а не в другом месте? Почему нам нельзя летать на самолетах и водить пароходы?

Гэс толкнул Биггера в бок и проговорил добродушно:

- Эй ты, черномазый, выкинь все это из головы. А то смотри, спятишь.

Самолет улетел, и пушистые клубы белого дыма реяли, расплываясь в небе. Биггер зевнул и высоко вскинул руки над головой - хотелось двигаться и некуда было девать время.

- Никогда у нас ничего не случается, - пожаловался он.

- А что тебе нужно, чтобы случилось?

- Что-нибудь, - сказал Биггер и обвел широкий круг своей темной ладонью, как бы включая в этот круг все мыслимые событии мира.