Сыграй со мной в любовь

Вжимаюсь, врываюсь, вколачиваюсь, забывая обо всем.

Шепчу нежности. Пытаясь вложить в такой простой, нелепый шепот все то, что хотел и хочу сказать.

И она отвечает. Правда, говорит не так много. Одно слово всего, или два… может три…

- Любимый, родной, Лёша… Родной мой, любимый…

Это как музыка. Круче музыки. Божественная мелодия любви.

Признания, которые невозможно подделать, сымитировать, сыграть.

Реальность, которая кажется сном.

Утро наступает неизбежно быстро. Падает на нас со скоростью и мощью ножа гильотины.

Лике стыдно смотреть на меня. Мне больно смотреть на неё.

- Прости, Лика, я…

- Не надо. Не говори ничего, пожалуйста.

- Так нельзя. Нельзя молчать. Это важно. Лика!

- Я знаю. Но я не могу. Прости…

- И я не могу. Не могу без тебя. Пожалуйста, прими меня обратно или…

- Или что? – не смотрит на меня, но я чувствую её всю, полностью. Напряжена, вся обратилась в слух.

- Или всё или ничего, Лика. Третьего не дано.

- Неужели? Что ж… я поняла. У меня есть время подумать, пока ты будешь там, дома.

- Доктор сказал, сыну нужен как минимум месяц, а то и все два. Я буду прилетать на выходные.

- Не стоит… Вернее… ради меня не стоит. И так часто – ты… тебе будет тяжело.

- Это мои проблемы, Лика. Тяжело мне будет там, одному, без вас. Зная, что ты тут, и…

- И? – смотрит в сторону, усмехается выразительно.

- Я не ревную. Это не ревность. Прости. Но мне больно думать, что ты остаешься тут одна. Что я не смогу поддержать тебя.

- Я не одна. Тут будет твоя мама. И Полина. Тут моя Женя и… - знаю, что она вспоминает о своем Максиме, раздражает, но это неизбежно. Любой мужик рядом с ней будет раздражать.

- Тут не будет меня. И я… ты не представляешь, как меня это напрягает.

- Время пролетит незаметно. – она вздыхает, и мне так хочется снова обнять её, прижать, вернуть в постель, разметать волосы по подушке, подуть на тело, чтобы увидеть быстрые стайки мурашек…

- Оно будет тянуться как вечность, я знаю, поверь родная… ты… ты поцелуешь меня на прощание?

Опускает голову.

Мечты, мечты…

Что ты хотел, Александровский? Схватил её, принудил чуть ли не силой? Заставил подчиниться. Заставил быть покорной и податливой…

- Алексей…

Теперь моя очередь молчать. Я всё сказал!

- Алексей, я хочу, чтобы ты скорее вернулся.

И нежные губы, ласково касающиеся моих. Пусть на миг, на мгновение, но я получаю ответ.

И знаю, что вернусь действительно как можно скорее.

Чтобы снова прижаться к губам. Снова овладеть телом. Снова быть её. Целиком и полностью её.

Кажется, никакие уже преграды нам не страшны и, между нами, не встанут.

Но проходит время, и я понимаю, что так легко как мне хотелось бы – уже не будет… Увы…

Глава 56

- Маленький мой, сладкий, хороший мальчик. Такой сильный! Такой большой уже! – шепчу тихонько, глядя на спящего сына.

Моё чудо. Мой подарок! Новогодний, рождественский, просто подарок судьбы. Осталось совсем чуть-чуть, и мы будем дома, вместе.

Он, я и его сестричка Пушинка. И папа. Наверное.

Пока не могу быть в этом уверена.

После той ночи прошел месяц. Алексей уехал утром, много работал в Москве. Я ждала. Очень ждала.

Казалось, что разлука должна быть нам обоим на пользу.

Но что-то пошло не так.

Я действительно очень хотела, чтобы он вернулся скорее. Но в первые выходные он вырваться не смог. И мне было больно.

А потом у сына начались проблемы – он перестал набирать вес, состояние ухудшилось. Я волновалась. Переживала.

Меня мучило чувство вины. Ведь это из-за меня сын страдал!

Но в какой-то момент я разозлилась – почему одна я виновата? А Алексей? Он – нет? Если бы он не сделал то, что сделал…

Конечно, я вела себя неправильно. Конечно, бушевали гормоны. В клинике мне даже предложили помощь психолога, доктор говорила, что послеродовая депрессия бывает разной и её нужно контролировать.

Вот только мою депрессию нельзя было назвать послеродовой.

Я бы сказала, что у моей депрессии есть имя - Алексей Александровский.

Да та наша ночь была очень сладкой. Нереальной. Волшебной.

А потом пошёл откат.

Откат, которого я и сама не могу понять.

Алексей приезжает к нам только через две недели. Я встречаю его холодно.

Меня мучают проблемы сына, чувство вины. Всё сразу.

И я опять не подпускаю моего мужа к себе.

Мы не говорим об этом, он просто все чувствует. Не настаивает на близости, не настаивает на том, чтобы просто быть вместе. А я…

При всех моих заморочках я хочу, чтобы настаивал. Хочу, чтобы он поступил так же, как в тот вечер, перед отъездом.

Просто взял своё, ни о чем не спрашивая.

Не надо спрашивать. Я пока не готова сказать «да», не готова принять.

Не понимаю сама себя, и поговорить об этом не с кем. Женька с Олегом уехали на гастроли. А обсуждать отношения с мамой Алексея мне не хочется.

Копаюсь сама в себе. Вспоминаю, как моя мама иногда говорила, что надо быть проще. Да, надо. Постараться быть проще, когда Алексей приедет в следующий раз.

Он звонит каждый день. Пишет. Но всё получается как-то сухо, делово. Я знаю, что он много работает, что ему сейчас не просто.

Я всё знаю.

Но почему-то боюсь просто довериться, просто снова легко забыть и пропустить обиды.