Сыграем во вражду

– Умеем, – согласился Вик, – но именно это и означает, что всё в наших руках. Давай так: просто договариваемся не собачиться, по рукам? – он вновь открыто и подкупающе улыбнулся.

– А ты уверен, что сам сможешь? – усмехнулся я.

– Уверен!

– Тогда да, хорошо.

И, протянув руку, я нажал на кнопку звонка – пока силы появились это сделать, ну, и чтобы Вик вдруг не передумал да не взял слова обратно.

Трель звонка неприятно разрезала тишину, оставив в воздухе практически видимый порез, а на меня вновь навалилось поганое предчувствие. Что-то будет сегодня, несмотря на все наши уговоры.

Глава 21 – Двойное "свидание"?

Дверь открылась моментально, буквально через пару секунд. У меня даже появилось подозрение, что Ромыч всё это время стоял в коридоре с другой стороны и наблюдал за представлением через глазок. Но судя по довольной лыбе и встрёпанным волосам друга – не наблюдал. Скорее уж, наслаждался последними мгновениями наедине с таким же лохматым Черкасовым, замершим у него за спиной.

Не знал бы, что у них любовь, решил бы – драка. Ну, последствия-то выглядят похоже, вон даже и синяки остаются. Я как раз и залип, замечая один – на шее, чуточку выглядывает из-под ворота водолазки. От засоса. М-да, к счастью, от вражды такого остаться не может по определению, хотя…

Кинул беглый взгляд на Самойлова, подмечая, что у того как раз таки шею не видно, ибо она полностью закрыта арафаткой. Интересно, а если ребром ладони со всей силы садануть по шее, синяк останется? Ну так, чисто теоретически. Вроде должен. А то вдруг я захочу Вика боевым окрасом порадовать?

Хотя лучший вариант, конечно, это тот, которым Ромку "синячком" наградили, но для нас он…

Будто напоминая о своём обладателе, на плечо легла рука Вика – задумавшегося меня деловито подталкивали в сторону зала. А память как назло вновь услужливо подкинула воспоминания об "идеальном успокоительном" – ведь именно такая фраза прозвучала пару дней назад? – которое на самом деле излишне нетрадиционно. Ведь если так вдруг пойдёт и дальше… Представил, что награждаю Самойлова синяком на шее более традиционным способом. Не передёрнуло. Даже не оттолкнуло. Да что же такое творится-то?

От подозрительных раздумий был отвлечён умопомрачительным запахом поповской стряпни. Пироги. Точно пироги!

– С вишней? – зачарованно пропел я, приземляясь на диван и с любовью взирая на блюдо с пирожками.

– Ага, специально для тебя, – улыбнулся Попов и сразу же был перехвачен за талию своим хмурым молодым человеком, который что-то убедительно зашептал Ромке на ухо. Друг мой заливисто рассмеялся, отвечая: – А специально для Тебя у нас, вообще-то, все остальные блюда, – Ромка многозначительно покивал, окидывая нас взглядом, да так и остановился на Самойлове. – Ой, нет, кроме куриного рулета. Он для Вика.

Приятно было подметить, как удивлённо вытянулось лицо Вика, присевшего в кресло напротив. Парень явно не ожидал такого проявления внимания и был приятно поражён. Хех, да уж. Ромыч любит порадовать гостей их любимым блюдом, единственный минус – даже на дружеские посиделки наготавливает кучу разных вкусностей. Хотя, как говорит друг: "Не съедите вы, скормлю отцу".

А кстати, действительно, куда друг предков дел? Тоже на дачу отправил, чтоб "к зиме подготовились"? Ну, по крайней мере, я именно так от своих нынче отвязался.

– Мне? – выдавил-таки Вик, нервно дёргая кисти стянутого уже с шеи шарфа. – Спасибо! Не думал, Серый, что ты помнишь…

– А я и не помню, – в пух и прах разбил его надежды Черкасов, с размаху приземляясь в ещё одно кресло. – Не поверишь, помнит Корнеев.

Я аж пирогом подавился и дико закашлялся, пытаясь восстановить дыхание. Вовремя подоспевший Ромка, пытаясь помочь, подолбил меня по спине и всунул в руки стакан с водой.

– Чего? – прохрипел я, кое-как отдышавшись. – С какого перепугу?

– Так вчера же ты на английском… ответил… – пробормотал друг. – Я ещё удивился.

На английском… Фа-ак!

В памяти услужливо всплыли кадры первой субботней пары, когда полусонный я лежал на парте, мечтая, во-первых, выкинуть из головы Самойлова и наши "поцелуйчики", а во-вторых, спокойно заснуть. Суетящийся Попов с какими-то подозрительными рассуждениями и вопросами о еде в тот момент был как нельзя некстати! Кажется, тогда, чтобы заткнуть-таки Ромыча, пришлось поделиться достоверной информацией… Чёрт, ну что ж я за болван? Ведь всего-то отвязаться хотел. Запомнил просто, как самойловская бывшая пассия жаловалась, что "все мужики как мужики, картошечку, например, жареную любят, а этому рулетик с черносливом подавай".

– Наверное, это был не я, – кое-как натянул на лицо кривую улыбку. – Может, ты Аньку спросил?

– Да как же? – растерянно отозвался Попов. – Помню же, что…

– А может, Тельникова? – многозначительней.

В то же время протянул под столом руку и ухватил друга за ногу, с силой сжимая пальцы. Ну пойми же ты, идиот! Всегда же с полуслова соображаешь!

– Ааа… Да-а, точно, это Анька была, – поморщившись, Рома "поменял решение". – Вот я склеротик.