Сыч – птица ночная

– Ты маньяк, – сожалеющим тоном констатировал Попцов. – Ты опасен для общества – теперь, когда ты один и тебя никто не контролирует. Вы только посмотрите, чего он тут набрал! Можно целый месяц терактами заниматься! Ннн-да… Очень жаль, что твой босс безвременно усоп – без него ты социально опасен… Тебя лучше ликвидировать – так будет безопаснее для всех. Знаешь, что мешает мне дать команду вывести тебя в расход?

– Что мешает? – чисто риторически поинтересовался я – уже понятно было, что не будут ликвидировать, если бы хотели, давно бы сделали, без лишних разговоров – это не кино.

– Не хочу грех брать на душу, – пояснил Попцов. – Ты все равно будешь заниматься своим темным делом – независимо от того, достанешь экипировку или нет, – и тебя обязательно убьют. Так что пусть это сделают абреки из ЗОНЫ, чем свой брат-славянин. Доволен?

– Вполне, – буркнул я. – Пошли, что ли?

– Драться не будешь? – на всякий случай поинтересовался майор. – Если дашь слово, что нет – поедем одни. Не дашь – возьмем бойцов. Ну так что?

– Не буду, – пообещал я. – Чего уж теперь…

Спустя двадцать минут майор высадил меня там, где подобрал накануне, снял шапку и наручники и, предусмотрительно забаррикадировавшись в машине, неожиданно предложил через приспущенное стекло:

– Предлагаю эквивалентный обмен.

– Ну? – недовольно обернулся я – уже собрался уходить, прощаться с этим до мелочей продуманным торгашом не было охоты.

– Продай мне свою тайну, – Попцов заговорщицки подмигнул мне. – Предлагаю десять штук баксов. Соглашайся – это хорошие деньги.

– Я знаю, что хорошие. – Я остановился и почесал затылок. – Только в толк никак не возьму – о какой тайне речь? Может, ты имеешь в виду тайну твоего рождения? Изволь: пьяный акушер, бетонный пол, скользкие руки, одно неверное движение…

– Не придуряйся, Олег, – примирительно попросил Попцов. – Чего ты там собрался проворачивать? Продай мне этот секрет. Десять штук – хорошие бабки. Продай?

– У тебя больное воображение. – Я отвернулся и пошел прочь, бросив на ходу:

– Чего только люди не выдумают, сидючи весь день в непроветриваемом кабинете! Это все больное воображение, не более того. Тебе гулять побольше надо.

– У тебя все равно ничего не получится! – убежденно крикнул мне вслед Попцов, опуская стекло до конца и высовывая что-то наружу. – Не уходи – смотри чего даю!

Я опять обернулся – в руке майора тускло сверкнул вороненой сталью длинный пистолет. Присмотревшись, я узнал тот самый отечественный 9-мм бесшумный пистолет «ПБ» (6П9), который давеча выбрал в хранилище.

– Подарка? – уточнил я, возвращаясь к машине. – Раскаялся частично?

– Меняю. – Попцов спрятал пистолет и опять поднял стекло, оставив небольшую щелку. – У тебя есть еще одна тайна.

– Достал ты, – устало буркнул я, прислоняясь задницей к капоту. – Ну, чего ты еще желаешь знать?

– Дискетки, – Попцов начертил глушителем на стекле невидимый квадрат. – Ты нашел дискетки. Где, когда, при каких обстоятельствах. И – что там может быть.

– А-а-а, вон оно что! – я издевательски хмыкнул. – Это страшная тайна стоит миллион баксов. Но я тебе ее продам значительно дешевле – за то, что в расход не вывел. Предположим, за те же десять штук – плюс этот паршивенький пистоль. Идет?

– Нет, не идет. – Попцов покрутил пистолетом, достал из кармана бушлата пять коробок с патронами, три запасных магазина, плечевую кобуру с ремнями и уложил все это на сиденье рядом с собой. – Тайна – и все это богатство твое. Соглашайся – у тебя все равно ничего нет. За стволом на барахолку ты не побежишь – засветиться боишься. К блатным не сунешься – не твой круг. Соглашайся!

– Согласен, – я демонстративно оглянулся по сторонам – нужно было придать «страшной» тайне весомость. – – В приграничье есть такая дырень – Сухая Балка называется. Слыхал?

– Да, слышал. – Попцов весь обратился в слух. – Дальше?

– На днях я обнаружил на дне той балки перевернутый «КамАЗ». Разобрал его по винтикам и нашел в тайнике три дискеты… – Тут я поднапряг воображение – тайна в такой интерпретации вовсе не выглядела страшной и заманчивой. Нужно было сгустить краски. – Ага… Так вот – кабина «КамАЗа» была изрешечена пулями, кровища везде, обшивка вскрыта, все вспорото, что можно, как будто там что-то усиленно искали. Представляешь?

– Где дискеты? – после продолжительной паузы поинтересовался Попцов – выражения глаз его я хорошенько рассмотреть не мог из-за недостаточной освещенности, но мог дать любой фрагмент организма на усекновение, что затуманились они дымкой вожделения. – Ты их это… ты никому об этом не рассказывал?

– Что я – совсем больной? – возмутился я. – Никто не знает. Дискеты у меня. Компьютера нет, так что – не смотрел пока. Но, думаю, просто так в тайник не будут прятать. И за дрянь какую-то не станут расстреливать «КамАЗ». Согласен?

– Согласен. – Попцов потянулся было открыть дверь справа, но в последний момент поспешил добавить еще одно условие:

– Давай так: ты мне приносишь дискеты, я тебе даю ствол. А то ты куда-нибудь…