Sword Art Online Progressive. Том 6

Я надеялся совершить небольшую дополнительную вылазку до пещерного города Госкай, который был не слишком далеко, чтобы поесть и восстановить запасы, но Кизмель не хотела рисковать и появляться в человеческом городе. Если кто-то из игроков проходит квест за Лесных эльфов, то они увидели бы, что маркер Кизмель переливается от красного к чёрному.

Поэтому мы сели у входа в подземелье и съели кое-что из пайков, которые получили в замке Гэлей. К моему удивлению, пирог полный орехов и сухофруктов был фантастически вкусным. Даже Асуна — самодовольный гурман — казалась довольной. Наш боевой дух восстановился, и, войдя в темницу, мы шли всё глубже и глубже, где сражались уже с совершенно другим набором монстров. Однако, примерно через час мы столкнулись с таким препятствием, которое я даже не мог себе представить.

— Это подземелье ведь построили эльфы много лет назад? — пробормотала Асуна, осматриваясь вокруг.

Кизмель кивнула, соглашаясь.

— Да. Согласно легенде, в старину, сразу после Великого разделения, шесть ключей были отправлены на шесть этажей и спрятаны в шести подземельях, чтобы хранить их в тайне и в безопасности.

— Тогда что такое?

— …Я не знаю.

Кизмель шагнула вперёд, потянулась к квадратной каменной панели, которая блокировала огромные двери перед нами, и коснулась её пронумерованных частей.

Это явно была головоломка «Пятнашки», за исключением того, что в этом варианте размер головоломки был шесть на шесть блоков, так что это была головоломка «Тридцатипятка». Во всяком случае, это была одна из тех проклятых головоломок, которые повсюду встречались в Стахионе.

Кизмель осторожно передвинула блок рядом с открытым полем и повернулась ко мне.

— Это… Это сделано не Тёмными или Лесными эльфами. Граф Гэлейон тоже ничего не говорил о том, что в лабиринте есть такая штуковина.

— Это создано людьми, — сказал я, и Кизмель вздрогнула.

— Как? То есть какой-то человек пробрался в этот лабиринт раньше нас и поставил это устройство на дверь? Означает ли это, что ключ уже забрали?

— Нет, нет, не обязательно. Кроме того, возможно, что этот пазл, эта печать, была установлена человеком, который сюда не приходил.

— Это как? — подозрительно спросила Кизмель.

Мы с Асуной с трудом рассказали ей об убийстве в Стахионе и о последующем проклятии, так как не могли объяснить, что такое игровые квесты.

Когда мы закончили, эльфийка несколько минут молчала и, наконец, заговорила:

— Значит проклятие человеческого лорда, убитого десять лет назад, вырвалось из города Стахион и породило эту числовую головоломку на дверях такого далёкого подземелья?

— Да, и это единственный способ объяснить появление головоломки. Я не думаю, что у старого Питагрюса были какие-то причины специально проклинать подземелье эльфов.

— Никогда не знаешь, что может произойти. Проклятия — это действительно страшные и непредсказуемые вещи. Особенно когда эти проклятия наложены мёртвыми. У Тёмных эльфов есть множество историй о несчастных, которые достаточно пострадали от проклятий, которые были никак с ними не связанны. Не говоря уже о знаменитой истории о том, как злой дракон Шмаргор попал под проклятие Святого древа и мучил людей, которые ничего ему не сделали.

— Совершенно верно…

В каком-то смысле, весь летающий замок Айнкрад был проклятием безумного гения Акихико Каябы, а мы были несправедливо пойманы в его ловушку. Хотя я, как бета-тестер, неизбежно стал бы его жертвой.

Однако не было никакого смысла оплакивать наше положение. Всё, что я мог сделать, это поверить, что однажды я одержу победу над этой смертельной игрой, и я буду каждый день двигаться вперёд к этой цели.

У Асуны был отсутствующий взгляд, что подсказывало мне, что она думает о том же. Кизмель посмотрела на нас, затем снова повернулась к дверям и сказала:

— Если эта загадка — дело проклятия, то полагаю, что ни один меч не сможет её уничтожить.

— О да, эта штука неразрушима.

— Тогда мы должны её решить, — просто сказала рыцарь.

Я удивился, и стал её расспрашивать:

— Эй, а Тёмные эльфы тоже решают головоломки?

— Ну… В детстве мы складываем картины из перепутанных кусочков и распутываем кольца, но я никогда не видела такой головоломки с цифрами. Мы должны изменить порядок пластинок в числовой последовательности?

— Да, начиная с верхнего левого края и двигаясь рядами, — объяснил я, хотя внутри начинал паниковать.

Простая головоломка из пятнадцати кусочков уже была достаточно сложной, если вы не знали особой уловки, но здесь было тридцать пять пластинок. Я подумал, что это будет слишком сложно для Кизмель в качестве её первого опыта. Я не знал, была ли у Кизмель как у продвинутого ИИ способность решать подобные головоломки. Из того, что я вспомнил, n×n разрядные головоломки, подобные этой, назывались в вычислительной теории NP-трудными задачами, и это означало, что обычным компьютерам было трудно решить их за наименьшее число возможных ходов.

— Кизмель, может мне стоит… — начал я, но, поражённый, замолчал.