Сворачиватель Времени

– Угрозы я никакой над собой не чувствую. Но всё со вчерашнего дня, точнее ночи, стало в моей жизни чуточку страннее.

– Ладно, рассказывай тогда.

– Я бы не хотел, чтобы об этом разговоре узнала Ума, – неожиданно для самого себя признался я.

– А я и не узнаю, – сквозь сон сказал Ума, открывая вдруг глаза. – Я спать пошла, меня баня укачала. Доброй ночи Женя. Сень приходи, – я кивнул головой.

– Доброй ночи Ума, – она дождалась, когда её любимая племянница, шаркая длинным халатом по свежей траве уйдёт в дом. – Ну, теперь давай. Рассказывай.

– С чего бы начать Женя, – почесал я затылок.

– Если хочешь чтобы я вежливо посочувствовала, то с конца. Если хочешь чтобы помогла, то лучше сначала.

– Ну, тогда устраивайся поудобнее, до полуночи постараюсь управиться, – когда вышла луна, я закончил делиться с ней полноценным рассказом с описанием всех событий последних дней, попутно изображая карандашом на бумаге разные детали и зарисовки. – На приезде к тебе думаю можно подытожить мой рассказ. Дальше ты знаешь.

– Вот так история. Не зря меня навещали необычные сны. Теперь я лучше вижу связь между ними и тем, что с тобой произошло.

– Пошли в дом, я покажу тебе сам камень.

– А вот это сделаешь утром. Я не настолько сова, как ты. К тому же, время сейчас не подходящее, – она посмотрела на сочную луну. – Не находишь?

– Нахожу.

– Ну, тогда продолжим утром.

Мы поднялись и пошли в дом.

Глава 5. Рука помощи

Когда мы спустились с Умой на завтрак из гостевой спальни, со второго этажа, её тётя уже сидела за столом. Очередной раз, разглядывая после утреннего завтрака мои ночные зарисовки простым мягким карандашом. Женя будто что-то прикидывала в своей голове. Завидев нас, она сложила их в стопку и убрала в ближайший ящик.

– Доброе утро.

– Доброе, Жень. Что у тебя там за зарисовки? – успела заметить зоркая Ума припрятанные листки.

– Да так. Ночные почеркушки Сени.

– Тогда ничего интересного.

– Вот именно, садитесь завтракать будем. У меня для вас есть планы на день. После обеда мы проедемся по всем местным бутикам, а заодно заглянем в увлекательный местный ресторан живой пищи.

– А до обеда, на море время проведём или у бассейна?

– Нет, до обеда я отправлю тебя к своей подруге, у неё свой массажный салон, а когда ты окончательно придёшь в себя и вернёшься оттуда освежённая и возобновлённая, мы поедем все вместе.

– Так Сеню с собой мне надо взять?

– Не надо. Там только женский массаж и спа. Я тебя отвезу, а потом заберу. Негоже в спа ездить на скутере. Это конечно весело, но эффект релаксации будет не тот.

– Ну, если вы что-то затеяли провернуть без меня, то я не против, – спокойно резюмировала Ума. – Только знайте, что я получу незабываемое удовольствие в салоне с вами или без вас.

– Об одиночестве можешь даже не мечтать, там весь персонал, в том числе из стран ближнего востока, весьма общительный и приветливый, так что врядли тебе удастся отмолчаться, за те три часа, что ты там проведёшь. А три это как минимум. Полный массаж, водные процедуры. Ногти, волосы, лицо. Всё что ты так любишь.

– Так у меня вроде не день рожденья, – задумчиво посмотрела на тётю Ума.

– Ну, кто-то же должен баловать мою любимую племянницу. А кому как не мне этим заниматься. Я ведь и Жаку не могу этого позволить, он кроме своей недвижимости и её продажи больше ничего не умеет.

– А как же акваланг, – включился я. – Мы с ним неплохо ныряем, даже на весьма приличную пятидесятиметровую глубину. Да и без него мы неплохо с Умой ныряем.

– Хобби и спортивные увлечения не в счёт. Да и не умеют взрослые дядьки, развлекать двадцатилетних девушек.

– А как же двадцатипятилетние дядьки, типо меня.

– А ты ещё не дядька. До тридцати пяти лет, ты ещё подросток. Это вот Жаку тридцать семь. Вот он дядька. Даже я ещё подросток в мои тридцать пять.

– Да тебе больше двадцати пяти не дашь, – оторвалась ума от чашки.

– А тебе больше шестнадцати, – парировала тётя, а я с совершенно умным видом, согласно закивал, когда Ума обратилась ко мне за поддержкой.

Когда Женя отвезла Уму, то пригласила меня за круглый стол из древесного корневого массива, стоящий в главном зале. Слегка занавесив окна, она зажгла с полтора десятка свечей. Надела на голову подобие кокошника в мелких серебряных и золотых украшениях, со вшитыми полудрагоценными и драгоценными камнями. Кокошник был устроен таким образом, что полностью закрывал ей лоб, а свисающие украшения частично закрывали глаза. Когда она взяла в руки необычные медные колокольчики, то движением головы вниз, позволила кокошнику упасть ей на голову ниже, прикрывая полностью глаза.

Тётя Женя предстала для меня в неожиданно новом свете. Я и помыслить не мог, что она может заниматься чем-то подобным. Множественные колокольчики, расположенные друг над другом, зазвенели в её руках звонко и часто. Я слегка выпал из реальности, поражённый этим звуком. Но был поражён ещё сильнее, когда она запела.