Свора - Зов крови (СИ)

Мы стояли так довольно долго, пока Калеб не поцеловал меня, коротко и страстно, не оставляя места для ответного порыва.

— Если хочешь попробовать, Теренс как раз спит.

Я улыбнулась, с облегчением понимая, что он одобрил мою затею. Я понимала, что его пугает, когда я поступаю так, но это было… даже не так, это стало для меня нормальным, поступать так.

Мы пошли по серому плохо освещенному коридору, покинув старенькую спаленку. Я услышала знакомые голоса моих родных, и порадовало то, что отчаяньем там не сквозило. Мне даже не стоило заходить к ним, чтобы понять, все они держаться оптимистичной стороны, чтобы было легче. Впрочем, им и так проще, чем мне или Теренсу. Вампиры, они никогда не надеются. Они просто ждут.

Теренс спал. Хотя я могла бы и так это понять по храпу, и глядя на него теперь, трудно было представить, что возможно именно в этот момент, чье-то сознание — Изегрима или Волчицы пробивается к нему. Я хотела было попросить Калеба побыть в стороне, но вот, он снова обдал меня жарким взглядом, и этого хватило, чтобы я потупилась.

Когда я снова набралась сил обернуться к нему, он тоже посмотрел на меня.

Он улыбнулся вновь. Вот черт! Своими глазами и улыбкой Калеб сбивал меня с мысли и не давал сконцентрироваться. А сконцентрироваться нужно было. Я закрыла глаза и села возле Теренса. Пока он спит, мне будет легче попасть в его сознание, меняющееся так быстро.

Ну вот. Вокруг темнота и я увидела сияющие шары, и теперь мне не стоило идти к ним как раньше, они сами летели ко мне. Еще не сейчас, но уже скоро я смогу попадать в чужие сознания так же легко, как и в голову Изегрима. С ним даже не надо было сосредотачиваться.

Теренс спал, и сон был тревожным. Темнота, кровь и преследования.

Я чувствовала их. Я видела их, но они не знали об этом. Как и Теренс.

Когда я поднялась и, пошатываясь подошла к окну, Калеба в комнате не было. И я немного обрадовалась этому.

Сознание Теренса и его близость к волкам что-то всколыхнуло в моем сознании.

Я наклонилась вперед к стеклу, чтобы быть ближе к улице, и почувствовать есть ли кто-то там за снежной пеленой. Но ответом мне был только снег, и глухие сознания простых животных. Волков не было. Они или готовились, или очень напуганы. По крайней мере, более молодые из них. Улыбнувшись, я снова вспомнила, с какой легкостью смогла защититься. Торжество, вот то чувство что я испытывала сейчас. Когда-то я почувствовала что-то подобное, когда поняла, что Калеб стал моим. Те ощущения не поблекли, но то, что я чувствовала теперь в своих мыслях, казалось мне намного сильнее. Я почти не контролировала этот жар исходящий из моего сознания.

Прохладная рука Калеба прикоснулась ко мне заставляя отвернуться от окна, и его лицо тут же исказилось.

— Не верь этим чувствам — они лживы и обманчивы, и на самом деле не доставляют удовольствия.

— Это не то, что ты подумал, — поспешила защититься я и поняла, как фальшиво это прозвучало.

— Не позволяй Волчице внушить тебе, что ты такая же, как она. Ты не такая, я верю, что в глубине души ты понимаешь, как это все не правильно.

— Так и есть, — наконец с облегчением выдохнула я. Так оно и было, но почему чувство превосходства все еще не покидает меня? Только возле Калеба оно меркло. Глядя на него, я понимала, как это низко — чувствовать что-то подобное. Они ведь люди, не так ли? Я заставляю их страдать, потому что они нападают на меня, но ощущать наслаждение, это что-то наравне с извращением. Горький привкус во рту, окрасил это наслаждение в настоящий цвет — серо-черный, траурный. Ты не они, твердили мне глаза Калеба. И вот что мне нужно было помнить.

— Вот почему я так не люблю, когда ты проникаешь в сознания чуждых волков — они внушают тебе, что ты всесильная. Это не правильно.

— Но почему твое настроение сегодня, такое изменчивое? Я совершенно этого не понимаю, — я развернулась к нему и прижалась всем телом. Мне стало уютно и тепло, потому что его голодное тело становилось горячим. Темные глаза смотрели на меня с мукой.

— Это трудно объяснить.

— Объясни как есть. Меня мучают тревоги.

— Я ужасно рад тому, что ты жива, и что тебя не тронули, не причинили тебе боли. Но та бойня в лесу… разве это ты?

Я спрятала лицо у него на груди. Разве это я? Нет, это точно была не я, потому что я не могу быть тем человеком, который наслаждается болью и страданием. Или же могу? Нет, все это проделки Изегрима, и его внушение мне, что я могу стать оборотнем, и тогда мне все будет нипочем. Но совесть не молчит. Как странно, в прошлом году, я стала совестью для Калеба, а в этом году он стал моей совестью. И все это мой талант — он не просто оставлял на мне отпечаток, я изменилась из-за него. И если Калеб думал, что я этого не понимаю, он ошибался. Теперь я понимала это лучше, чем когда-либо, и я чувствовала, какую опасность мой талант несет для моего же сознания.

— Я и не я одновременно. Часть меня хочет этому сопротивляться, но другая часть… она торжествует. Потому что я больше не слабая. Я наравне с ними.