Свора девчонок

Кто-то сзади кричал, что сломал зуб. Антония.

Еще чей-то голос – что нужно искать Инкен. Рика.

Я бы тоже хотела что-нибудь крикнуть, но не знала что. Вот она лежит тут, без сознания. От удара о дверной косяк ведь не умирают. Или?

Я положила руку ей на шею. Пульс есть.

Рядом со мной Бея организовывала девочек, чтобы оттащить скамейку, которая хоть и проломила в двери большую дыру, но так и осталась в ней торчать, – вылезти было невозможно. Скамейка была тяжелая и слишком сильно выдвинулась наружу. Бея начала колотить по краям пролома. Она встала на скамейку и стала бить ногой по сломанному дверному полотну. Делала все это она решительно, как робот-ломатель, у которого всегда в запасе есть план B, C, D и E.

Я тронула девочку на полу. Фрайгильду? Фрайурзель? Она охнула, стала ощупывать себе голову. Я хотела помочь ей подняться, но она встала сама.

– Все окей? – спросила я.

– Окей! – ответила она. Из ее уст это прозвучало очень странно. Как будто раньше она никогда «окей» не говорила. – У меня очень крепкий череп.

– Но там что-то хрустнуло.

Она ощупала себя со всех сторон.

– Часы, – сказала она. – Стекло разбилось.

Рядом Бея сумела выломать из двери большой кусок и выкарабкаться наружу. Остальные – за ней. Мы с Крепким Черепом тоже. По скамейке, через дыру в двери.

Снаружи стояли тени, взволнованно переговариваясь. Я увидела острый профиль Иветты. Теней было пять. Теперь к ним добавились еще моя и обладательницы крепкого черепа. Семь.

– Вы тоже поранились? – спросила Аннушка.

– Руку поранила, – сказала я.

– Ничего, – сказала Крепкий Череп.

– У меня зуб сломался, – сообщила Антония. – Передний.

– Когда точно она ушла? – спросила Бея.

– Черт возьми, это что, допрос? – буркнула Иветта.

– Если нас заперла не Инкен, значит, это ты, а если это ты, то я не знаю, что сейчас сделаю.

– Так, еще раз, записывайте. Я сидела с ней у костра. Мы удивлялись, почему вы не возвращаетесь. Я предположила, что, может быть, кто-то из вас упал в лужу. Она спросила: «В какую еще лужу?» И я сказала: «В лужу у водопроводных кранов». Тут она вскочила и побежала.

– Когда именно она побежала? – спросила Бея.

– Блин, ну сколько раз повторять? Сразу, как я сказала…

– КОГДА? Во сколько? Сколько минут назад?

– Десять, наверное. – Иветта задумалась. – Я недолго была у костра одна. Потом я тоже решила идти.

– Надо искать Инкен, да? – спросила Антония.

– У тебя слишком доброе сердце, – сказала Девочка с Ножом. Тут я наконец вспомнила ее имя: Фрайгунда! – Мы должны исчезнуть отсюда.

– Но я хочу знать, что здесь произошло, – сказала Бея. – Кроме того, я вместе с этой, – она показала лучом фонарика на Иветту, – никуда не пойду, пока не буду уверена, что нас заперла не она.

– Это не я! – завопила Иветта в луче света.

– Но, по твоим словам, это и не Инкен. Кто же тогда? – спросила Бея.

– Может, Мимико? – пискнула Антония.

– Да-а-а! – закричала Рика. – Мимико!

– Нет, Мимико ушла сегодня утром. Я видела, – возразила Бея.

– А почему ты это только сейчас говоришь? – прошипела Иветта.

– Я думала, она вернется, – ответила Бея.

– Я с этой никуда пойду! – завопила Иветта. – Раз она нам врет про важные вещи. Может, ты еще что-нибудь утаиваешь? Это ты кровь разлила? А вещи не ты спрятала?

– Нет, – спокойно сказала Бея. – Это не я.

– А КТО ЖЕ ТОГДА? – закричала Иветта.

– Прекрати верещать, – произнесла Бея опять совершенно спокойно.

– Прежде всего нужно пойти к рюкзакам, – сказала Аннушка. – Как бы они снова не исчезли.

Странно, что та птица больше не кричит, подумала я.

Мы решили взять рюкзаки и бежать отсюда. План был такой: взять побольше провизии и прочих нужных вещей, упаковаться и валить как можно быстрее. Мы надеялись, что Инкен нас не увидит… Но стоило повернуть за угол умывалки, мы сами ее увидели.

Правда, сначала услышали. Всхлипы, плач. В воде покачивалось отражение луны.

Через лужу неуклюже шагала сгорбленная ведьма. Бусы у нее побрякивали. Она так поднимала ноги, словно ил пробирал ее до костей. Ее движения отражались в воде. Ведьма склонилась к своему отражению на поверхности воды, пошарила рукой в воде и вынула нечто. Животное. Судя по размеру, кошку. Затем Инкен вытащила еще несколько животных и заголосила.

К горлу у меня подкатила тошнота. Значит, вот на что я наступила утром. Дохлые кошки! И запах соответствующий.

Заметив нас, Инкен закричала:

– Что вы наделали? Почему? – На руках она качала одного из мертвых зверьков. Она повторила еще раз, громче: – Что вы наделали? – И еще громче: – Почему?

А потом поинтересовалась, нет ли у кого-нибудь из нас жвачки.

Теперь я уже не думала, что она сейчас объявит, что все это был только тест.

Видимо, она пила. Или что-то приняла. Ноги обеих ведьм подкосились, фигуры закачались и полетели друг другу навстречу.

– А мы не должны… – хотела спросить что-то Антония.

– Нет! – отрезала Иветта.

– Надо уходить, – сказала Бея.

И пошла. Мы – за ней.

За спиной у нас слышалась брань. Сначала:

– Идите к черту!

Чуть позже:

– Помогите!

Но мы к этому моменту были уже далеко.