Своих не сдаем!

Федус сделал все, как я, и велел, тяжелый грузовик свернул с едва различимой в траве «нитки» проселка, и уже через пару минут, выехал на довольно приличный асфальт дороги. Перед нами раскинулось небольшое село, примерно, полсотни дворов. Дорога пролегала через село, изгибаясь петлей.

«Урал» проехал почти через все село, по пути нам так ни разу не попались живее люди, а вот мертвецов, разной стадии разложения хватало с избытком. Трупы валялись в разных местах, где их застали пули карателей, там они и остались лежать. Мужчины, женщины, старики, подростки и даже, совсем маленькие дети. Несколько домов выгорело подчистую, на их месте остались только пепелища, да выгоревшие изнутри коробки, с провалившимися внутрь крышами.

– Твари! – коротко, прокомментировал увиденное Николай.

Наша машина, как раз, заходила в поворот, когда из переулка выскочила белая «Нива», в ней сидели два бойца, с густыми, заросшими по самые глаза бородами. Один из бородачей, высунулся из окна машины и весело нас поприветствовал взмахом руки.

Я ответил очередью из автомата, пули стеганули по лобовому стеклу, и машина вылетела на обочину, проломив при этом штакетник палисадника.

– Один еще жив, – прокомментировал мои действия Федус, глядя в зеркало заднего вида. – Может, вернемся и добьем подонков?

– Нет, нам надо, чтобы за нами погнались. Так, что не спеши, пусть запомнит расстояние.

«Урал» замедлил ход и дальше ехал с черепашьей скоростью. Ну, а когда, позади послышались выстрелы, я дал сигнал водителю ускориться.

Тяжелый грузовик, съехал с дороги и помчался через поле, оставляя за собой хорошо различимые следы. Ну, что ж такой ориентир, я думаю, враг не упустит.

«Урал» как раз переваливался через невысокую насыпь, когда, совсем рядом с машиной, неожиданно выскочил мотоцикл с коляской, внутри которой сидел пулеметчик, совсем как в фильмах про Великую войну, только разве, что эсесовской формы не хватает, да и вместо МG-42, был ПКМ. Длинная пулеметная очередь ударила по борту «Урала», прошивая капот, лобовое стекло и дверь с моей стороны. Тяжелый удар в бок заставил меня вздрогнуть всем телом и громко вскрикнуть от боли.

Ранили!

Суки!

Превозмогая боль, я открыл огонь из автомата, бил длинной очередью, опустошая за один раз магазин. Пули выбили водителя мотоцикла из сидения, а стрелку в коляске разворотило шею и лицо, фонтан крови брызнул в разные стороны. Мотоцикл, потеряв управление, свернул под колеса «Урала» и, ударившись о высокое ребристое колесо, отскочил в сторону и перевернулся.

– Сильно зацепили? – с тревогой в голосе спросил Федус, видя, что я медленно оседаю на пол кабины. – Потерпи, сейчас остановимся, перевяжу.

– Нельзя! Гони! – с трудом произнося слова, приказал я.

– Твою мать! – в сердцах выкрикнул Федус, когда заметил, что двигатель машины замолчал. – Пули попали в мотор. Мля! Что делать?!

– Скатывайся самоходом вниз, – ответил я, проваливаясь в темноту забытья.

Очнулся от боли, Николай пытался вытащить меня из кабины машины. Ухватившись рукой за дверь кабины, я вывалился наружу и упал на землю. От удара снова потерял сознание. Очнулся от укола – Федус, ввел обезболивающее, вколов его одноразовым шприцом, прямо через ткань куртки.

– Командир дела плохи, – отводя взгляд в сторону, прошептал Николай, – пуля попала в бок и разворотила тебе все внутренности.

– Херня, Колюня, прорвемся! – обезболивающее подействовало, мне стало немного лучше. – Значит так: оттащи меня вон к тем кустам, потом принеси мне пульт дистанционного управления огнем.

Федус помог мне подняться и, опираясь на его плечо, он подтащил меня к кустам боярышника, которые росли в сорока метрах от машины. Чтобы мне было удобно лежать, Николай снял с меня «разгрузку» и, скатав свою куртку в валик, подложил мне под спину.

Когда Федус принес мне пульт, я продела все нужные манипуляции, приводя в движения установку залпового огня, соединенные вместе сорок труб, развернулись по диагонали и застыли под углом сорок пять градусов к платформе, на которой были закреплены.

– Колян, сейчас берешь видеокамеру, мой автомат и чешешь, вон на тот холм, – взмахом руки, я показал на возвышенность, расположенную в двухстах метрах, ближе к морю. – Включай камеру и снимай машину, только не зевай и не пропусти пуск снарядов, возьми крупным планом номерные знаки и символы на кабине. Как только преследователи подойдут вплотную к машине, начинай съемку крупным планом, понял? Все снимай, чтобы было видно, что рядом с машиной стоят враги. А потом беги, и постарайся, чтобы тебя не поймали. Камеру отдашь Грачу или Еноту, сам разберешься. Понял?

– А, как же, ты?

– Давай, Колюня, в темпе, злодеи ждать не будут, – слабеющим голосом произнес я. – Только вначале закрепи пару гранат на топливном баке «Урала», а конец лески принеси мне. Давай, дружище, поспеши, иначе все это будет зря.

– Я понял, командир! Понял! Все сделаю! – с этими словами, Федус, вытащил из карманов моей «разгрузки» две гранаты и моток лески.