Своя жизнь

Так, всё. Шутки в сторону – надо собираться, а то ещё, не дай Аллах, опоздаю…

…Бр-р-р! И ещё раз бр-р-р! Уф… Ледяная вода в морду с утра – это бодрит, чёрт побери. Вытереться, причесаться… А нет, ещё побриться бы не мешало… Тьфу, ты! Так до сих пор и не отвык… Нет, это меня ещё года три-четыре беспокоить не должно, а потом, наверное, бороду как у Гендо отпущу. И очки буду носить. Чтоб боялись, как подрастающую копию Командующего, ёпт!..

…Отложил расчёску, хмуро уставился на собственное отражение в зеркале. Поправил воротник кителя – хорошо ещё Мисато приказала одеться по-рабочему, а не в парадку. Неудобная она, зараза… Колодки, нашивки – это тоже хорошо. Всё не весь этот иконостас весом в килограмм таскать на себе…

Вроде бы ничего так видок… С пивом проканает. Только хмурый больно – Младший обычно как-то повеселее был, что ли… Хм, это мне кажется, или у меня вправду морщины? Не, это фантастика… А вот тоненькая паутинка ожога на левой щеке – реальность… Хотя, он мне и не мешает – правильно я от предложения пересадить кожу отказался тогда. На фиг – только лишняя морока, и так сойдёт…

Слушай, Витя, ты заколебал – хорош прихорашиваться перед зеркалом аки красна девица! По-хорошему, как говаривала моя мама – «мужик должен быть немного красивше обезьяны». И тогда любая женщина рядом с ним будет только прекраснее…

А вот отрепетировать выражение лица при встрече с Лэнгли, пожалуй, не помешает…

Ну-ка!..

«Приятно с вами познакомиться, Лэнгли».

Нет, судя по этой роже, у меня ботинки на пару размеров меньше чем надо…

«Здравствуйте, Лэнгли».

А сейчас я похож на страдающую шизофреническим расстройством мышь.

«Привет, Аска!»

А вот так тупо на умственно отсталого…

«Добрый день, младший лейтенант. Надеюсь сработаемся».

А вот это уже неплохо. Зафиксировали, запомнили…

– Синдзи, хватит уже рожи корчить, – прозвучал у меня за спиной голос появившейся из своей комнаты Мисато. – Будешь так делать на встрече – Лэнгли может подумать, что у тебя какая-то болезнь. Гм, умственного характера. Ты готов?

– Смею надеяться, – вздохнул я.

– Эй, лейтенант! Ты чего такой смурной? Веселее, веселее! Подчинённые не должны видеть твоего уныния!

– Волнуюсь я, – по-честному признался командиру. – Первый раз буду выступать в роли начальника…

– Всё когда-то бывает в первый раз, – философски заметила Кацураги. – Ничего, ты главное не зазнавайся, но и садиться на шею себе не позволяй. Короче, веди себя как примерный солдат Императорской армии, если тебе так будет понятнее.

– Возможно, возможно…

– Нет, ну чего ты такой кислый-то сегодня? Не выспался, что ли? Или пистолет забыл? Забыл, нет?

– Да вот он…

– А нож? Нож взял?

– Да на фиг он нужен…

– Слушай, может, тебе генеральский меч для уверенности взять тогда?

– Да мне ведь его за пределы Японии вывозить нельзя, а мы в ходе полёта неизбежно выйдем за пределы территориальных…

– Синдзи! – возмутилась майор. – Ты сегодня просто до неприличия скучен и серьёзен!..

Замолчала. Задумалась.

– Но, наверное, это только к лучшему. Слушай, пошли уже, а? Аэродром от нас, конечно, никуда не денется, но…

– Пошли, командир, – я слегка улыбнулся. – Не выспался я, наверное, просто. Сейчас вот в полёте подремлю и приду в норму.

Готов, Виктор? Ну, тогда поехали!

* * *

…К семи часам утра мы с Мисато прибыли на один из военных аэродромов близ Токио-3, где нас уже ожидал формируемый воздушный конвой.

Точнее, конвойчик. Всего-то три вертолёта – два транспортных Ми-26 и один десантно-транспортный СН-53 «Си Стэллион». Под брюхами уже взлетевших в воздух русских вертолётов было закреплено по массивному прямоугольному коробу, американская же вертушка была предназначена исключительно для нас с Кацураги.

Взлетели.

После короткого знакомства с пилотами и внутренним пространством вертолёта я начал осторожно подбираться к паре установленных по бортам шестиствольных пулемётов, но был остановлен Мисато, в прямом смысле слова закрывшей собственным телом опасные игрушки. Погрустнел, решил поглядеть в иллюминатор на проносящиеся где-то внизу поля, горы и море, но вскоре это однообразие мне надоело. Так что пришлось смирно приткнуться рядом с командиром и слушать музыку, что вполне резонно закончилось тем, что я уснул, нагло привалившись к майорскому плечу. Кацураги, естественно, не спала и, как обычно, была весьма невесела – нелюбовь к вертолётам у неё была возведена в абсолют…

Далее последовал шестичасовой перелёт (большую часть которого я благополучно проспал) до Итурупа и военного аэродрома «Буревестник», где мы приземлились на дозаправку. Вместе с этим японские «фантомы» сопровождения передали нас своим русским коллегам, и теперь нас конвоировали несколько МиГ-23.

Стоп, их же вроде бы в начале девяностых поставили на консервацию? Хм, значит, сняли…

Подожди-ка, Витя…

Проклятье… А ведь получается, я только что был ДОМА.