Своя вселенная

– Слава Богу, ничего. Но я очень опасался, когда с ним ехал.

– Садиться выпившим за руль, это никуда не годится, – осуждающе пробормотал здешний Астахов. И вдруг остановился, глядя на большие витрины, за которыми виднелись столики. – Давайте зайдём сюда. Здесь хорошая кухня.

Вывеска над массивной деревянной дверью гласила: «У Ивана Ивановича». Они с Астаховым прошли внутрь, выбрали свободный столик в глубине, уселись. Тотчас было принесено меню. Астахов принялся внимательно просматривать его, потом поднял глаза на Василия.

– Что вы предпочтете?

– На ваше усмотрение, – скромно улыбаясь, проговорил Петровский.

– Хорошо. А что вы хотели бы выпить?

– То же, что и вы.

– Дело в том, что, в отличие от моего двойника, я не позволяю себе садиться за руль после употребления алкоголя.

– Тогда и мне ничего не надо. Возьмите минеральной воды.

Астахов подозвал тощего официанта с зализанными на старый манер волосами, сделал заказ. С трудом дождавшись, когда он освободится, Петровский нетерпеливо спросил:

– Скажите, Ленин вам известен?

Астахов уверенно кивнул.

– Был такой. Ульянов – Ленин. Лидер большевиков. Преступной группировки. Они власть захватили в тысяча девятьсот семнадцатом году, разогнали Учредительное собрание. Но через два года их скинули.

– Белые?

– Да. Белое движение. Потом пришлось долго налаживать экономику, столько они успели натворить за два года.

– А у нас Белое движение проиграло. И советская власть правила аж до августа тысяча девятьсот девяносто первого года. Это в той вселенной, где я жил. А в той, куда попал перед вашей, до сих пор советская власть. Ну там, правда, руководство одумалось, экономику сейчас всерьёз развивает. Горбачёв у них генеральным секретарём. Там у него перестройка получилась, а в моей вселенной – не получилась. У нас СССР развалился. – Василий пытливо глянул на Астахова. – Имя Горбачёва Михаила Сергеевича что-нибудь вам говорит?

Астахов медленно покачал головой.

– Нет.

– А про Сталина что-нибудь слышали?

– Не слышал. Кто это?

Василий демонстративно-печально вздохнул.

– Главный коммунистический лидер, при котором было расстреляно и сослано в лагеря множество людей. Миллионы.

– Какие лагеря?

– Концентрационные. Где людям приходилось заниматься подневольным трудом. Это продолжалось с тридцатых по пятидесятые годы прошлого века.

– Но… с какой целью?

– С целью борьбы с несогласными, создания атмосферы страха. Всё это нужно было для введения мобилизационной экономики.

Благородное лицо Астахова отражало недоумение:

– Что это за экономика?

– Когда всё делается по приказу сверху и за счёт страха, репрессий.

– Но зачем мобилизационная экономика, если работала обычная?

Василий опять вздохнул, теперь от неожиданно трудной задачи, вставшей перед ним – объяснять очевидные вещи тому, для кого они вовсе не очевидны.

– В нашей вселенной Советский Союз, возникший на месте Российской империи, оставался отсталой крестьянской страной, и в тридцатых годах потребовалось в короткий срок провести индустриализацию. Сталин решил эту задачу страхом и террором. Советский Союз получил современную на то время промышленность, но сотни тысяч были расстреляны, а миллионы оказались в лагерях, и немало из них умерло там, не вынеся тяжёлых условий.

Некоторое время Астахов молчал, осмысливая его слова, потом глянул на Василия взволнованными глазами.

– Дикость какая-то… Знаете, я прежде не до конца верил, что вы из другой вселенной. Разумеется, допускал, что такое возможно, только не на сто процентов. А сейчас верю. После того, как вы рассказали про этого Сталина и про индустриализацию посредством террора. Этакое придумать… Какое счастье, что у нас эволюция пошла другим путём.

К ним приблизился официант с подносом, на котором располагалась часть заказанного Астаховым: салаты, мясная нарезка, две красивые, будто витые бутылки минеральной воды. Блюда перекочевали на стол, вода была разлита по фужерам. Положив себе греческого салата и мяса, Петровский глянул на соседа по столу:

– А семью Николая Второго у вас большевики расстреляли?

Астахов дернулся.

– Кто? Большевики? Нет, что вы. Никто семью бывшего царя не расстреливал. Да и как возможно такое?

– А у нас расстреляли.

Ему трудно было поверить Василию.

– Вы серьёзно?

– Абсолютно. Самого Николая, жену, детей, несколько слуг, которые были с ними.

– Но… зачем?

– Думаю, мстили. Прежде всего, Ленин.

– Какой ужас…

Да, история шла в этой вселенной совсем по-другому – гораздо более благосклонно по отношению к России. А точнее, к людям, которые жили в ней, живут и будут жить.

– А Путин вам известен? – на всякий случай поинтересовался Василий.

– Да. Путин – давний начальник Санкт-Петербургской полиции. Очень любопытная личность. Человек недемократичный, но как начальник столичной полиции оправдывает себя.

Это было столь неожиданно, что Василий переспросил:

– Владимир Владимирович Путин?!

– Да, Владимир Владимирович.

«Надо же! – мелькнуло у Василия. – Он проявил себя не только в одной вселенной. Но как! Любопытно.»

– А какую должность он у вас занимает? – вежливо проявил интерес Астахов.

– Должность президента России.