Свой круг

Золотов отряхнулся и вышел на трассу. Первый же частник притормозил и довез его до города. Нащупав монету, Золотов вошел в кабину телефонаавтомата.

- Мэри? Жених уже ушел?

- Он и не заходил. Проводил до подъезда, и все.

"Ну и дурак", - подумал Золотов.

- Не скучаешь?

- Мне не до этого: голова раскалывается! И вообще, ты меня вытащил из постели.

- Дело поправимое. Жди, через пару часиков загляну.

Молчание.

- Слышала?

- Слышала.

Голос бесцветный, без интонаций, обреченный. Ну да плевать.

Федор лежал на кровати в одних трусах, бессмысленно глядя в потолок.

- Опять в меланхолии? Я надеялся, что сумею тебя расшевелить!

- Тошно, Валера. Все равно тошно.

- Так лечись, дурачок! Я же тебе и лекарство нашел. Или не понравилась Маринка?

Федор поднялся.

- Понравилась. Только… Какая-то она чересчур свободная, развязная, что ли.

Вот черт! Такую реакцию надо было учесть.

- Видишь ли, Федя, - печально начал Золотов, - к сожалению, это печать современной молодежи. Мы с тобой такими не были. А сейчас соблазнов много: бары, рестораны, танцульки. Все это налагает определенный отпечаток.

Он прошелся по комнате, озабоченно поглаживая затылок.

- Но у Марины все это внешнее, наносное. Она приехала из деревни, стала приспосабливаться к городской жизни и, боясь в чем-то отстать, чересчур активно копировала окружающих. А окружение - сам понимаешь. Так что она по-своему несчастная - мечется, ищет чего-то, найти не может. Ей бы помочь надо.

Краем глаза Золотов наблюдал за реакцией Федора. У того на лице отразилось сочувствие. Еще подлить маслица.

- Оденься, Федя, пойдем воздухом подышим, а то ты опять закиснешь.

- Верно, - Петренко начал натягивать брюки. - Хорошо, что зашел. Одному совсем тоскливо.

- Да, кстати, - сказал Золотов, когда они вышли из дома. - Ты Марине понравился. Такой мужественный, говорит, самостоятельный, надежный. Ее можно понять: одна в городе, опереться не на кого.

Федор промолчал. Значит, достаточно на эту тему, иначе можно перегнуть палку.

- Когда у тебя рейс?

- Через пять дней уходим. Короткий конец, за месяц обернемся. А потом судно на ремонт станет.

- Ну ничего, хоть по твердой земле походишь. А то все волны, волны кругом. Небось скукотища?

- Да нет. Привык.

- А что ты вообще думаешь дальше делать? В училище поступать, тут я тебе помогу железно, а потом? Зарплату прибавят на полсотни, а остальное все то же: три-шесть месяцев в море, коротенькая передышка и опять. Не успеешь оглянуться - старость подошла. А что ты видел, кроме штормов, штилей да торговых кварталов иностранных портов? Да ничего!

- Прямо-таки и ничего? А что я вижу здесь, если на то пошло?

- Здесь? Посмотри сам!

Они проходили мимо стеклянной стены молодежного кафе. Хлопнули дверцы кофейной "Лады", выпуская двух молоденьких, едва ли достигших совершеннолетия прехорошеньких девушек. Следом с достоинством выбрались усатые молодцы в кожаных пиджаках и, оглаживая своих подруг, повели их к открытой двери, откуда вырывались бурные ритмы. Посередине зала на небольшом возвышении весело прыгали нарядно одетые пары.

- Как видишь, жизнь бьет ключом!

- Да-а-а, - скептически произнес Федор. - Кабаки, машины, девочки… На все это нужны деньги, и немалые!

- Ну уж тебе грех жаловаться!

- Имеешь в виду инвалютный оклад и импортные шмотки? Это, конечно, кое-что, но особенно не разгуляешься!

- Пожалуй. Есть у меня один знакомый, так он завез себе на дачу грузовик шампанского…

Такую байку Шах рассказывал про Полковника, насколько она достоверна, Золотов не знал, но говорил уверенно, как человек вполне осведомленный.

- …Однажды собралась у его веселая компания, шашлычки пожарили, коньячку выпили, все как полагается. А потом хозяин послал четверых ребят в погреб, и они вытаскивают ящиков десять шампанского. Гости в хохот: "Зачем столько?" А они - в дом, выносят ванну, на клумбу ставят… Хлоп, хлоп, хлоп - целый час бутылки откупоривали… Хозяин своей даме - прошу! А та была красавица, избалованная, неприступная, надменная… Но тут не устояла - разделась и бултых! Ну как! Что скажешь?

- Наверное, этот парень большой жулик!

- Да уж не маленький. И все?

- И девка, конечно, шлюха. Порядочная на виду у всех купаться не станет. Даже в шампанском.

Что же, тоже верно.

- Может быть, ты и прав. Но согласись - красиво! Кипение жизни, бурлеск! Будет что вспомнить в старости!

- Это да. Но нам так не жить.

- Почему? Все зависит от тебя!

Петренко засмеялся.

- Даже наш капитан, если будет всю жизнь инвалюту копить, и то так шиковать не сможет!

- Э, Федя, да ты узко мыслишь! Систематическое пересечение границы, разная конъюнктура рынков, перепады цен - да это же золотое дно!

- Контрабанду вертеть, что ли? На это намекаешь?

- А почему бы и нет? Это же не грабеж, не разбой и даже не кража - использование экономических законов!

- Знаю, - презрительно сплюнул Петренко. - Недавно на одном сухогрузе за такие штучки… пересажали.

- Потому что дураки. Если все хорошо продумать, риска практически не будет.

- А ты все хорошо продумал?

Золотов насторожился, почувствовал подвох.