Свой ключ от чужой двери

– Можете не сомневаться, – напомнила о себе Ведьма. – Моя галерея – бизнес, и весьма успешный.

– Торгуете картинками? И почем идут свежие звезды?

Она не обиделась. Только хмыкнула. Смотрела на меня, как на юродивого.

– Свежие звезды дохода не приносят, они для души, – сказала наконец.

– Для души? – преувеличенно удивился я.

– Для души. А деньги делаются на другом. – Она смотрела на меня снисходительно, и у меня пропало всякое желание иронизировать. Бесполезно. Моя ирония отскакивала от нее, как горох от черепа бегемота. – Например, полгода назад мы продали четыре наброска углем Дега, – продолжает она, глядя мне в глаза. – Представляете, сколько это стоит?

– А кто автор? – вырвалось у меня. – Извините! – Мне стало стыдно. – А где вы их взяли? Купили у одной бедной старушки, которая считала, что эти страшненькие картинки рисовал от нечего делать ее покойный дедушка, и держала их на чердаке, в сундуке со старым хламом?

– Примерно, – сказала Ведьма невозмутимо.

– И об этой находке кричала вся мировая пресса… Сколько же вы на этом наварили?

– Пресса ничего не знала. Покупатель часто хочет остаться анонимным, и сделка совершается через посредников.

– Удобно. А как с подлинностью?

– Нормально. Подлинность устанавливается независимыми экспертами, которых приглашает сам покупатель. Любая вещь продается с пакетом документов, удостоверяющих оценку специалистов.

– Трудно вам приходится. Ведь старушек, поди, совсем не осталось. И чердаков не осталось, и подвалов с сундуками, и старых домов.

– Вы меня удивляете, – сказала Ведьма, поднимая бровь.

– Чем же?

– Для человека, у которого вырвали изо рта любимую конфету, при этом сломав пару зубов, вы прекрасно держитесь. Особенно меня радует то, что вы сохраняете чувство юмора. Кстати, нам нужны люди с языками. То есть владеющие иностранными языками. Пойдете? Заработок гарантирую.

Я чувствовал себя отвратительно. Она была хозяйкой положения, и я ничего не мог с этим поделать. Ведьма рассматривала меня с удовлетворением.

– Хотите пари?

– Не хочу! – мстительно сказал я.

Она засмеялась.

– Дайте мне взглянуть на ваши финансовые документы, и я расскажу вам, чем занимается ваш фонд. Помните пароли, коды?

– Там сигнализация! Телекамера у входа!

– Вот вам первое доказательство! Зачем такая защита организации, не приносящей дохода? Это же не банк!

Я оторопело смотрел на нее. От нее исходило ощущение опасности. Я знал цену Стасу, но чувства опасности он у меня никогда не вызывал, одно презрение. От женщины, сидящей напротив, на месте, где недавно сидела моя Анна, тянуло душком опасности, порока и тайной непонятной силы. Она была как хамелеон, даже голос, диапазоном от вскрика сойки до сипловатого и низкого, почти баса, был голосом двух, а то и трех разных женщин.

– В каком жанре вы пишете? – невпопад спросил я.

– Портрет, – не удивилась Ведьма.

Точно, читает мысли! Мощные флюиды ее личности затягивали, как омут. В синих глазах стыла выжидательная настороженность игрока. Я медлил, хотя все и так было ясно. Меня, как шкодливого котенка, взяли за шкирку и выбросили из фонда, и вот благодаря случайной страшноватой женщине, которую я принял за дьявола, забрезжила возможность отыграться.

«Ты думаешь, она ради тебя старается? – мудро и печально спросило alter ego. – Откуда тебе известно, что у нее на уме?»

«Не думаю. Не знаю и знать не хочу. Хуже не будет», – ответил я ему так же мудро и печально.

И оно поникло. Нетерпеливые, жадные и любопытные молоточки стучали у меня внутри. Тук-тук-тук! Решайся! Не подставляй другую щеку, а дай сдачи. Дай сдачи, черт тебя побери! «А как же выставка?» – подумал я, но благоразумно промолчал. Однако не удержался от другого вопроса:

– Почему вы так уверены, что Стас жулик? Вы же его никогда не видели.

– Я его слышала, – ответила Ведьма.

– Слышали?! – изумился я.

– Да. По телефону. Имела удовольствие. Он звонил утром, когда вы возились в гараже. И я позволила себе ответить.

– Почему вы не позвали меня?

– Я собиралась, – ответила она мягко, – но как-то так получилось… что не позвала. Мы очень мило поговорили. Он все допытывался, кто я такая.

– И?

– Я сказала, что близкий друг. Мне показалось, это его несколько огорчило. Он почувствовал себя задетым. Наверное, он считал, что у вас только один близкий друг – он сам.

– Чего он хотел?

– Вы ни за что не догадаетесь, Вячеслав Михайлович! – Она сделала паузу, загадочно глядя на меня. – Нет, нет, он не собирается звать вас обратно! – (Проклятая Ведьма! Именно об этом я и подумал, ведь теперь мы с ним не соперники.) – Он собирался обсудить с вами имущественные вопросы.

– Какие? – Я не сумел скрыть своего изумления.

– Имущественные. А именно – квартирные. Речь, насколько я поняла, идет о городской квартире, где проживала последнее время ваша бывшая жена. Стас считает, что он, как наследник, имеет права, так сказать, на эту жилплощадь.

– Что?! – вскричал я. Ей удалось вывести меня из растительного состояния. – Что? Этот подонок хочет мою квартиру?

– Да. Он был очень убедителен в своих притязаниях.

– Это квартира моих родителей!

– Закон как будто на его стороне.