Свой, чужой, родной

Ковтуна тоже подозревали, намекая на ревность, разницу в возрасте и прочее. Фотографии Креста ни в одной из статей не оказалось, а вот Ковтун был представлен в разных ракурсах, с Анжеликой и без, и выигрышно нигде не выглядел. Упитанный мужик лет сорока, с редеющими светлыми волосами, пухлыми щеками и курносым носом. Анжелика же свой титул получила не зря — настоящая красавица. Ревность вполне могла иметь место. Предположим, она нашла кого-то попривлекательнее Ковтуна, он узнал об этом, а письма с угрозами и похищение — лишь инсценировка. Не обошли вниманием и Эмму. Журналисты разнюхали о ее большой любви к Кресту и намекали, что она была не прочь отомстить сопернице — мол, женщины злопамятны и все такое. Итог этой истории не порадовал: убийца так и не был найден. Как говорит Тимка, стопроцентный висяк. Тайна гибели девушки тайной и осталась.

Вздохнув, я решила сосредоточиться на одном из фигурантов этого дела, а именно на Александре Бережном по кличке Крест. Было любопытно взглянуть на любимца женщин (Варвариного уж точно). Здесь меня ждало разочарование. Саша Крест не давал интервью и не любил фотографироваться. Публикаций в прессе нашлось достаточно, но все они касались ночного клуба и различных мероприятий, которые там проводились (того же конкурса красоты, к примеру). Крест мелькал на групповых фото, но каждый раз стоял либо вполоборота к камере, либо вовсе чуть ли не затылком, точно прятался. Вполне возможно, так и было.

Последние публикации о нем были шестилетней давности. Пожар в ночном клубе, обнаруженные в одной из комнат три обгоревших трупа. Намеки на поджог и еще более жуткие намеки на возможное тройное убийство. Пожар должен был скрыть следы преступления. Для Креста, как видно, настали нелегкие дни: клуб сгорел, а в перспективе — разборки с полицией с весьма сомнительным результатом. Были убийства или нет, отвечать за три трупа все равно придется. Оттого исчезновение Креста никого не удивило. Он должен был явиться к следователю, но не явился. Попытки связаться с ним ни к чему не привели.

Варвара ничего не напутала. Случилось это в одно время с исчезновением Эммы. Если в хронологическом порядке, то сначала исчезла Эмма, а затем Крест. С интервалом в три-четыре дня. А в промежутке исчез Емельянов, его труп, скорее всего, сейчас на столе патологоанатома.

— Черт, — пробормотала я от внезапно замаячившей на горизонте догадки.

В этот момент внизу хлопнула входная дверь, и Тимка заорал дурным голосом:

— Есть кто дома?! Встречайте мужика!

Я выпорхнула ему навстречу, но Людка меня опередила.

— Ужин готов? — осведомился Тимка, мы с подругой переглянулись.

— Чья очередь сегодня готовить? — неуверенно спросила она.

— Значит, нет, — вздохнул Глазков и покачал головой в большой печали.

— Давайте, в конце концов, составим график, — начала Людка, а Тимка махнул рукой.

— График в тарелку не положишь.

Я почувствовала досаду оттого, что об ужине даже не подумала, а надо бы. Дело вовсе не в угрызениях совести, договориться с Глазковым на сытый желудок было бы куда легче.

— Может, из ресторана еду закажем? — неуверенно предложила я.

— В холодильнике пельмени есть, — напомнила Людка.

— Давайте закажем, — кивнул сосед. — А пока варите пельмени, — и гордо удалился к себе.

— Нет, ты видела? — возмутилась подруга, когда он скрылся в своей квартире. — Если мы бабы, значит, ужин готовить нам. А если сортир засорится, значит, надо вызывать сантехника.

— Тебе чего заказывать? — спросила я, просматривая на телефоне меню ближайшего ресторана.

— Как всегда… Ребрышки, картошку фри, салат «Цезарь». Глазков! — заорала она. — У тебя какие предпочтения?!

— Домашняя еда из любимых рук! — проорал он в ответ.

— Значит, тоже ребрышки, — сказала Людка и вновь возвысила голос: — Тебе стоит подумать о женитьбе… Пусть тебя благоверная кормит.

— Кто за меня пойдет? — вздохнул он, появляясь перед нами. — Если вы в комплекте? А менять квартиру я не хочу.

— Значит, ребрышки, — кивнула я и пошла варить пельмени.

За столом мы устроились минут через пятнадцать, Людка принесла пива, что несколько примирило Глазкова с действительностью. Я подождала, когда он выпьет, и спросила:

— Новости есть?

— А то… — ухмыльнулся он.

— Не тяни! — взмолилась я. — Это Емельянов?

— Нет, дорогая, это не он. С ключицей у нашего трупа полный порядок. Кстати, спасибо тебе большое, выставила меня полным идиотом…

— Ну уж, — хмыкнула Людка, — а то коллеги не знают, с кем работают…

Глазков взглянул с возмущением, а я поспешила вмешаться:

— Как же так? Это совершенно точно не Емельянов?

— Совершенно точно. А я лезу в чужое расследование, придумываю дурацкие версии, в общем, веду себя как придурок. И все благодаря тебе. Когда заказ принесут?

— Обещали в течение получаса.

Я уткнулась в тарелку, но о еде в тот момент не думала. Версия вполне логичная, даже безупречная, как мне казалось, внезапно обернулась простой фантазией.

— Ты нотариуса Мелентьеву знаешь? — спросила Людка, ее крах моей версии, судя по всему, не опечалил.

— Раису Ивановну? Кто ж ее не знает, милейшая женщина, — хихикнул Глазков.