Свой - чужой

И тут невольно возникает сомнение: а хотят ли те, кто причисляет себя к оппозиции, действительно победить? Или речь идет лишь о том, чтобы «разбавить» нынешнее правительство своими вице-премьерами и министрами, скорректировав, но сохранив в своей основе гибельный для России курс?

Я постоянно слышу в свой адрес обвинения в игнорировании законных, «парламентских» форм, увлечении «экстремизмом» и «крайностями». Руцкой, мол, призывал к явно авантюрным действиям вроде штурма московской мэрии и «Останкина», которые лишь обернулись гибелью многих людей и представляли сторонникам авторитаризма долгожданный повод для заранее подготовленных акций.

Когда такого рода обвинения в мой адрес звучат со стороны радикал-демократов, удивляться не приходится: они прямо заинтересованы в том, чтобы навести тень на плетень, скрыть от людей правду о том, что действительно происходило прошлой осенью. Мало того, и портрет кретина-солдафона, мздоимца-коррупционера написали по заказу власть имущей шпаны всякого рода публицисты-дешевки гульбинские, буничи, и не как-нибудь, а даже книгами, наглейшим образом исказив мою военную и политическую биографию. Подлее и хуже всего, когда такого рода «обличители» появляются из среды оппозиции, подхватывая домыслы «желтой» прессы, целенаправленно вбивая в сознание людей, что Руцкой – это-де не тот человек, за которого себя выдает и т. д. И т. п.

Отсюда вывод: или купили некоторых господ «салонных» патриотов, или они сами пытаются выпятить себя в качестве «незаменимых» лидеров, приподнять «благоразумие» хваленых «центристов», отсидевшихся в кустах в решающие моменты политической борьбы. Так и хочется сказать этим: «Побойтесь Бога, господа и, к сожалению, некоторые товарищи! Где были вы – заболтавшие все, что только можно было, – 3–4 октября, что делали вы тогда, изображая сегодня себя «специалистами» по обороне, «трезвомыслящими» защитниками народа?» Могу ответить прямо, без демократических церемоний: одни занимались тем же, чем и сегодня – болтовней, другие попросту сбежали и предприняли все, чтобы народ России не поднялся, третьи, подставив своими провокационными действиями защитников Конституции под расстрел, рванули во власть – в Думу, не дождавшись даже, когда остынет кровь погибших... А что касается отхода от «парламентских» форм, «экстремизма» и «крайностей», оттолкнувших-де от парламента многих колебавшихся, то это аргументация либо кабинетных мудрецов, безнадежно оторванных от жизни, либо... Впрочем, не буду, чтобы не осквернять бумагу, уточнять.

Главной причиной нашего поражения, повторяю, был не «экстремизм», не «крайности», а отсутствие массовой широкой и надежной поддержки народа, усугубленное чистейшей воды предательством как внутри оппозиции, так и за ее пределами. Если нас с Р. Хасбулатовым и надо обвинять, то совсем в другом, в прямо противоположном, а именно в том, что мы над обеспечением такой поддержки практически не работали, доверившись болтунам и демагогам, якобы занимавшимся этим вопросом, «геройству» которых посвящают спецвыпуски газет.

То есть чрезмерно увлеклись «парламентскими» формами, бездумным повторением заклинаний типа «наша главная сила в законе», забыв о том, что реальная оппозиция должна в первую очередь опираться на массы и только на них. Именно поэтому мы не сумели в решающий момент обеспечить эффективного сочетания парламентских методов с массовыми выступлениями за стенами Дома Советов не только в Москве, но и по всей России, не смогли направить вырвавшуюся на московские улицы энергию стихийного возмущения людей в регулируемое, тщательно выверенное и наиболее эффективное русло.

Если сегодня в среде оппозиции находятся деятели, которые находят «напрасной» и «бессмысленной» борьбу бывшего Верховного Совета с растоптавшим Конституцию президентом, то пусть это будет на их совести. Я же убежден в справедливости старой истины: «Отказ от борьбы деморализует больше, чем поражение». Уж если на то пошло, нам надо было более решительно, целеустремленно и энергично выступить против авторитарного произвола. Оппозиция, вернее, руководители ее партий, движений, которым была дарована свобода, проявили не избыток, а недостаток твердости, решительности, бескомпромиссности, особенно в первые дни после роспуска-расстрела парламента.

Президентская сторона, образно выражаясь, сразу же пошла напролом, не гнушаясь никакими средствами в своем стремлении расправиться с непокорными депутатами и оппозиционными политическими лидерами. Мы же потратили время и усилия в бесплодных призывах и уговорах, наивно ожидая от своих противников хотя бы мало-мальски элементарного уважения к закону и соблюдения общепринятых в цивилизованных странах политических и нравственных норм.

Разумеется, ход событий постепенно избавил многих из нас от иллюзий, заставил, наконец, более трезво взглянуть на вещи, но, друзья, уже почти поздно, инициативу перехватили «подсуетившиеся», оседлав идеи, программы тех, кому они принадлежали изначально.