Свои

Когда-нибудь я напишу об этом бурном десятилетии — или не напишу, если не посоветуют писать. Я прожил эти десять лет, с двумя путчами, двумя сроками президентства Ельцина, как все: вначале был ярым сторонником Ельцина, а потом его ярым противником, — такое случилось с миллионами.

Десять лет я был в большой политике: вначале депутатом Верховного Совета, потом депутатом Государственной Думы. Наверное, я должен был быть в Комитете по культуре, но Большой Иван советовал выбрать другой комитет. Культура — это важно, но не очень серьезно, к тому же в Комитете по культуре заседали тогда известные кинорежиссеры и актеры. На их фоне я бы проигрывал. Я вошел в Комитет по местному самоуправлению.

В эти десять лет я не снимал художественных фильмов, но меня довольно часто приглашали сниматься в ролях милицейских начальников, прокуроров и передовых губернаторов.

В сознание, а может быть, и в подсознание зрителей за эти десять лет внедрился мой образ немногословного светлоглазого крепыша. Играя эти роли, я и сам становился таким. Я даже гадости теперь говорил улыбаясь.

Однажды мне позвонил с телевидения руководитель первого канала.

— У нас к вам есть интересное предложение, — сказал он. — Приходите завтра, обсудим.

Если Большой Иван позвонит еще сегодня вечером, значит, Организация по-прежнему отслеживает каждое мое движение. Если не позвонит, значит, обо мне забыли, потому что за это время поменялись уже три председателя Комитета государственной безопасности и даже изменилось название. Теперь Организация называлась Федеральная служба безопасности.

Но Большой Иван позвонил в тот же вечер. И, как всегда, мы шли вдоль канала.

— Неизвестно, что предложат, — сказал я.

— Почему неизвестно? — возразил Большой Иван. — Предложат быть ведущим передачи «Женская собственность».

— Только не это.

— Ну почему же? Эту передачу смотрят в основном женщины. А женщины наиболее надежные избирательницы. Сегодня без телевидения известности не бывает. Вспомни, Афанасий и Коваль появлялись только на тех мероприятиях, на которые приезжало телевидение. Кино тебя выделило, телевидение должно закрепить.

Я поехал на переговоры в Останкино на следующий день. Главный продюсер канала, большой рыхлый парень, предложил мне стать ведущим еженедельной передачи «Женская собственность». До меня эту передачу вела журналистка, о которой сейчас уже никто не помнит. О ведущем, как только он уходил из передачи или совсем из телевидения, помнили недолго, как о хорошей или плохой погоде. Погода меняется, и ее совсем необязательно запоминать.

Главный продюсер объяснил, почему канал решил заменить ведущую на ведущего. «Женская собственность» была передачей для женщин, но о мужчинах. Конечно, женщинам интересно выслушать мнения других женщин. Но их мнения тоже субъективны. О мужчинах лучше знают сами мужчины.

Я пригласил на передачу известных психологов и сексопатологов. Сам я большую часть времени молчал. Подавал реплики, соглашался или возражал, но никогда не спорил и не горячился. Мужчина не должен быть суетливым и жадным. Главной моей проблемой было найти спонсоров, чтобы на каждой передаче вручить спонсорский подарок, и подарок не символический, а вполне реальной стоимости. Если вручались костюмы, то они подгонялись под фигуры участниц заранее. И миллионы женщин ждали у экранов, когда женщина уходила в примерочную в одном платье, почти всегда мешковатом, и выходила почти всегда в идеально сидящем.

Все это предусматривалось и просчитывалось. Мне оставалось только улыбаться и восхищаться.

Передача со мною стала популярной. Теперь меня почти всегда и везде узнавали.

Обычно редактор выбирала женщину, которая соглашалась откровенно рассказать о своих проблемах с мужем или любовником. Соглашалась или не соглашалась с ней обычно еще одна женщина из присутствующих в студии. Режиссер с ней тоже прорабатывал варианты.

Участницы программы рекомендовали для дальнейших передач своих знакомых и подруг.

Женщины, которые сегодня участвуют в передачах, особенные женщины. Они сродни актрисам, требующим внимания.

Я оказывал эти знаки молодым и привлекательным, и, если чувствовал ответную, откровенную реакцию, возникал необременительный роман.

Пани Скуратовская снова и снова заводила разговор об объединении моей двухкомнатной и ее однокомнатной на трехкомнатную квартиру в центре Москвы. Я молчал. Когда она хотела меня проучить, то на мои предложения о встрече отвечала отказом, ссылаясь на занятость. Теперь она была терпеливой, нежной и заботливой. Я тогда даже и подумать не мог, что решение о моей женитьбе на пани Организация уже приняла, с нею поговорили и получили ее согласие. Аналитический центр, исходя из многолетнего изучения меня, выработал для нее рекомендации и даже указал примерные сроки, когда я сделаю ей предложение. Организация, вероятно, недолюбливала Раису Горбачеву, которая участвовала в принятии государственных решений. Пани была послушной и очень красивой, хорошо смотрелась бы рядом со вторым или третьим человеком в государстве.

ПОСЛЕДНЯЯ ЖЕНЩИНА