Свои

Мама Аня женщина суровая. Заводская рабочая, дитя войны, выпускница детского дома. Сама она про детдом никогда не рассказывала, но Антон нашёл и прочитал в Интернете воспоминания ее товарок, как они жили в том детдоме в войну. Девчонки ее звали Нюрой. Плясунья была отчаянная, пела в хоре.

Кстати, нормально они там жили, в детдоме, без ужасов. Сибирь же! Не голодали, ездили с концертами по госпиталям, за лошадьми ходили, на детдомовском огороде овощи выращивали.

Нюру и ее сестру Фросю привез в детдом председатель колхоза. Мать их, бабушка Дуся, как и у бати мать звали, умерла зимою 1942 года. Надорвалась на колхозной работе и умерла, на работу с утра не встала. А голодные дочки-погодки доходили в холодной нетопленой избе рядом с мёртвой матерью. А отец их, дед Иосиф, уже на фронте погиб. Завернул девочек пьяный председатель в один тулуп и на санях отвез в район, где сдал в местный детдом. Поклон ему до земли, инвалиду Гражданской войны, пьянице русскому запойному! Не выжили бы сестрички без него.

А так, пока обе замуж не вышли, ездили они в этот районный детдом из Города на каникулы из ФЗУ и в отпуск с завода. А куда еще? Обе красавицы были невозможные, Антон видел их на фото того времени.

Как-то, он помнит, на трамвайной остановке маму Аню окликнул какой-то мужик:

– Аня! Помнишь меня?

И как она рванула от него, волоча маленького Антона за руку. Не захотела вспоминать послевоенное заводское общежитие. Антон уже взрослым её об этом случае спрашивал. И она ответила:

– А отец бы что сказал?! Мать же его меня тогда в общежитии ему выбрала…

Мама Аня их всех любит, но что такое хорошо, а что такое плохо, она знает точно и по-своему. А на их мнение по этому поводу ей наплевать. Запросто может пройтись по карманам насчет денежной неучтёнки и сигарет. Может без спроса сдать в комиссионку отцовский выпрямитель и т.д.

Это нужно было учитывать! Но, они все её тоже любят.

Мама Аня на четыре года моложе бати. Антон и Женя у них поздние дети. Еще был первый, Павлик, но в 5 лет он умер от неизлечимой болезни. Как они это пережили и остались вместе, Антон не представлял! Видимо, просто любили друг друга, вот и остались.

А хорошим, но несколько навязчивым примером для Антона, у мамы Ани всегда были «Рыба» и два Вити – Маливинский и Уляхин, трое друзей-ровесников, которые, чуть ли не единственные в «Яме», кто после школы сразу поступили в институты.

Пример был и впрямь хорош…

С местной шпаной, в отличие от Антона, эти ребята не водились и по вечерам в «Яме» не гуляли, а занимались на стадионе «Динамо» в секции борьбы самбо. И небезуспешно, все выполнили норматив «Мастер спорта СССР»! Так, при попытке их подмять под себя, они так наваляли шайке местных жиганов с ножами и кастетами, что менты, не разобравшись, сначала хотели завести на ребят уголовное дело по тяжким телесным повреждениям. Но, потом разобрались и, наоборот, наградили их почётными грамотами. А потому, что в той шайке было двое беглых зеков с зоны №5. Витя Уляхин потом даже стал начальником прокатного цеха на Заводе и, видимо, поэтому очень рано умер от сердечного приступа. Ой, тяжкая это была работа…

Бабушка Дуся

Батина мать – Евдокия Матвеевна, Дуся. Она умерла, когда Антону уже было семь лет и он собирался в первый класс! Поэтому, конечно, он её помнил достаточно хорошо.

Дуся не вынесла смерти первого внука – пятилетнего Павлика, и что-то с ней после этого случилось. Она сильно похудела, начала заговариваться, перестала узнавать окружающих, бросалась на них и признавала только батю – своего сына. Пальцы на её руках скрючились и стали сильно дрожать. Кормил её батя с ложечки, сама Дуся её удержать уже не могла и ела мало и без аппетита. Но, в больницу её всё равно не отдавали – своя же, родная – и Дусина железная кровать до конца её жизни стояла в кухне их первой однокомнатной квартиры, которую батя получил, работая на стройке и куда они все переехали из барака. Тогда, так можно было получить квартиру, и очень даже просто. Завод строил много жилья для своих рабочих и если было нужно получить квартиру побыстрее, люди на год отрывались от станков, где очень прилично зарабатывали на сдельной, и шли работать разнорабочими на стройку.

И вот, как это бывает?! Дуся же такое вынесла…

Голод в деревне, после которого её муж Гриша, отличный штукатур, бросил хозяйство и двинул с семьёй в Город, спасаться. Там они и встретили воскресенье 22 июня 1941 года. Гришу забрали на войну мгновенно и Дуся с двумя детьми-подростками – батей и его сестрицей Машей, без каких-либо средств к существованию зимовали… в самой что ни на есть землянке. И не одни они. А морозы той зимой стояли под сорок. И только когда весной на Гришу пришло извещение-«похоронка», Советская власть выделила вдове воина каморку в заводском женском общежитии и устроила её туда работать вахтёром и уборщицей. И это была огромная удача! И сразу жить стало легче!

***