Своеволие философии

Для многих имя Гегеля ассоциируется исключительно со спекулятивными построениями, идеей абсолютного духа и почти физическим страхом перед непостижимой сложностью его философской системы. В результате сам Гегель объявляется «страшным человеком», который, якобы олицетворяя всемировую хитрость разума, придумал все эти «перипетии» духа только для того, чтобы подвергнуть испытанию нашу ограниченную способность к продуктивному воображению и философскому мышлению. Особо яростные критики Гегеля даже изобрели термин «гегельянщина», коим нарекается все подряд, что так или иначе не соответствует канонам обыденного мышления и которым запугивают неискушенного читателя, при этом вовсе не трудясь объяснить, о чем именно идет речь.

Что делает Гегеля столь сложным – это его системный подход. И дело здесь не только в том, что для него все движение реальности, а также развитие самой философии, которая есть не что иное как эта реальность, «схваченная в мысли», подчинено некоей внутренней логике и следует объективно существующим логическим законам. Отстаиваемый Гегелем принцип системности утверждает идею целостности и непрерывности бытия. Иными словами, определения вещей не существуют сами по себе как самодостаточные единицы; они предполагают другие и существуют лишь как опосредованные, в целостной системе определений. Идея системности, внутренней взаимосвязи всех элементов бытия, включая многообразные формы и процедуры мышления – наиболее важная черта гегелевской диалектики.

Идеализм Гегеля, который часто характеризуется как спекулятивный или абсолютный, есть ничто иное, как специфическая форма реализма. Гегель не толкует идеальное как сферу субъективности или сознания. Он понимает идеальное как внутреннее целеполагание мира или лежащую в основе его рациональность природы. Это не нечто привнесенное, а собственно структура природы, которая есть одновременно физическая и мыслительная, и которая в равной степени является субъективной и объективной. Гегель утверждает существование природы и физической реальности независимо от какого-либо сознания, будь то деятельность трансцендентального Я или абсолютного духа. Более того, сознание и мышление, включая самосознание трансцендентального субъекта, выводимо из законов реального мира.

Диалектика Гегеля неразрывно связана с его идеализмом, и только с точки зрения единства этих составляющих и можно объяснить диалектическую взаимосвязь всего сущего, включая бытие и мышление, на единстве которых так настаивал Гегель.

Марина Быкова