Свободный полет. Беседы и эссе

— Меня эти качества Посохова заряжают. Я по натуре человек холодный, но противоположности притягивают друг друга, и мы с удовольствием сотрудничаем. Посохов уже много лет работает главным приглашенным хореографом в «Балете Сан-Франциско». Я там, в Сан-Франциско, учился в 2007–2009 годах, но на балет не ходил, — один раз попал на «Щелкунчик», и то по дружбе. Я вообще не интересовался тогда балетом и о Посохове не знал на тот момент совершенно ничего.

— А я мало что знаю о тебе, Илья, о твоей жизни. Интересно, как становятся композитором?

— Композитором становятся уже освоив другую музыкальную профессию. Я учился в хоровом училище и пел в хоре мальчиков в Питере. Потом получил дирижерское образование. И тем не менее, уже начиная с 6–7 лет факультативно занимался композицией с Игорем Фёдоровичем Роголевым, — во многом именно он направил меня в дальнейшем.

— А почему ты с шести лет занимался композицией? Как мальчик может почувствовать дар к сочинительству?

— Это исключительно талант педагога, который сумел увидеть во мне такие способности. Каждый день Игорь Фёдорович давал мне, ребенку, задание написать музыку. У меня дома лежат килограммы нотных записей, исписанных страшным детским почерком. Позже я участвовал в детских фестивалях современной музыки. Вместе со мной, например, учился Иван Кушнир, композитор, который сейчас работает с режиссером Максимом Диденко. Мы с Иваном пишем совершенно в разной стилистике, но школа у нас общая.

Михаил ЛОБУХИН, исполнитель партии Печорина: «Честно говоря, когда я впервые услышал музыку к нашему балету, то немного испугался, потому что музыка ритмически неровная, сложная. А когда мы вышли на сцену, музыка зазвучала совершенно по-другому. В балете Демуцкого есть просто потрясающие музыкальные темы, которые даже хочется на рингтон в свой телефон поставить».

— В твоей семье, Илья, есть музыканты, кроме тебя?

— Моя мама — экономист, отец — моряк. Правда, мама дала возможность всем своим детям (а нас в семье четверо) как-то проявить себя в музыкальной области. Мы все играли на фортепиано. Но сильнее других проявил себя в музыке я: поварился, выжил и понял, что дальше хочу этим заниматься. Хотя сестры тоже вполне успешны: одна ушла в танец, а потом в семью (у нее трое детишек), вторая стала диджеем, причем довольно известным в Питере. А брат ударился в спорт: он закончил Петербургский универститет физкультуры имени Лесгафта, хотя хорошо играет на виолончели и на гитаре.

Мария АЛЕКСАНДРОВА, исполнительница партии Ундины: «Музыка Демуцкого дает огромное пространство для творческого воображения. В ней есть некая потусторонность и отрешенность, какая-то магическая сила, и это питает образ Ундины».

— Тебе легко давались занятия музыкой?

— Я был довольно усидчив и мог заниматься за фортепиано многие часы. Совершенно не хотел, как мои сверстники, играть в футбол во дворе, — рос таким спокойным, очень правильным, паинькой, абсолютно исполнительным. Учился на пятерочки. Сейчас всё это вспоминаю, — даже смешно немножечко. Но это дало свои результаты.

Артемий БЕЛЯКОВ, исполнитель партии Грушницкого: «Мое знакомство с музыкой Демуцкого состоялось, когда начались постановочные репетиции. Я поразился тогда, насколько музыка наполнена эмоциональностью, каким-то нервом».

Для передачи «Кто там…» мы снимали Илью Демуцкого в Москве и у него дома, в Ленинградской области. В своей небольшой квартире он с гордостью показывал дипломы, аккуратно развешанные по стенам. Здесь фигурируют Консерватория Сан-Франциско, Парижская летняя школа…

— Из Питера ты уехал учиться в Сан-Франциско. Как случился такой кульбит?