Свободные навсегда

Посветив фонарем, мы увидели на противоположном берегу Джеспэ. Видно, буйвол и львят напугал, потому что в эту ночь они не пришли в лагерь.

Рано утром за рекой возбужденно затараторили бабуины. Мы переправились на тот берег и увидели прячущихся в кустарнике львят. У нас было с собой два куска мяса. Один мы им отдали сразу, а второй положили на видном месте на нашем берегу. Все утро я охраняла приманку от грифов. Львята следили за мной, но переправляться не решались.

В полдень, зная, что они должны быть очень голодны, я не выдержала, отнесла им мясо. Джеспэ мигом уволок его в чащу. А я вернулась на наш берег, спряталась и смотрела, как они жадно уничтожали козлятину, иногда спускаясь к реке напиться. Выходя из зарослей, львята беспокойно озирались по сторонам. Когда все наелись, Джеспэ зарыл в землю требуху и вскарабкался на дерево. Сидел он там долго, потом ушел в буш.

Позднее мы с Джорджем опять спустились к реке. Львята были на том же месте, но, увидев нас, убежали. Когда стемнело, за рекой принялись выть гиены. Я очень тревожилась за львят, а потом успокоилась, услышав около полуночи голос их отца. Сначала он доносился издалека, но постепенно все приближался и теперь уже был слышен как раз напротив могилы Эльсы. Лев принимался реветь три раза. Может быть, он звал Эльсу?

Ночь была ясная, звезды на небе казались огромными, и прямо над могилой Эльсы сверкал Южный Крест. Видно, львята в это время были где-то поблизости, а утром они ушли за реку. Мы искали их весь день, но так и не нашли. Уже вечером нам попались далеко от лагеря следы и отца, и детей.

В бесплодных поисках прошел еще один день. Встречались только буйволы и носороги, да в одном месте на нас бросился дикобраз. Ниже по течению реки нам попались на берегу следы льва, а потом в другой стороне — следы льва и львицы.

Уж не Свирепая ли со своим супругом?

Вечером мы привязали тушу к лендроверу, но наши надежды приманить львят не оправдались.

Прошла уже неделя, как умерла Эльса. Мы думали, что ее дети будут доверять нам. А они нас избегали, только голод приводил их в лагерь. Теперь я пытаюсь оценить жизнь и смерть Эльсы. Пока она жила, ее состояние полуприрученного животного неизбежно накладывало отпечаток на львят, мешая им вести естественный образ жизни. Из-за нее их приговорили к изгнанию на угрюмые берега озера Рудольф. Но вот она умерла, и все переменилось. Львят могут усыновить дикие львы, тогда ничто не помешает им остаться здесь. В крайнем случае, можно переселить их в национальный парк или заповедник, куда Эльсу из-за ее привязанности к людям не пустили бы. Сейчас у львят самый подходящий возраст, чтобы приспособиться и к тем и к другим условиям. Как знать, может быть, Эльса по-своему разрешила эту проблему и ее смерть полна смысла?

На следующий день Джорджу нужно было уезжать в Исиоло. Но перед отъездом мы еще раз попытались отыскать львят. Собираясь пересечь реку, мы вдруг увидели Джеспэ, который тоже хотел переправиться на другой берег. Мы отдали ему козью тушу, и он тотчас поволок ее к брату и сестре, прятавшимся в кустах за рекой.

Ночью львята не пришли, я слышала только рыканье льва у Больших скал и на рассвете отправилась с Нуру проверить следы. Мы ничего не нашли, но по пути домой услышали, как за рекой затявкали бабуины. Свернули туда и увидели Джеспэ. Гупа и Эльса-маленькая прятались в кустах. Все трое держались очень настороженно. Мы сходили за мясом и оставили его на нашем берегу. Через час Джеспэ отважился переплыть реку.

Мне нездоровилось. Я вернулась в лагерь и измерила температуру. Тридцать девять и пять. Малярия. Надо лежать, пока не пройдет приступ. Все-таки, когда стемнело, я поднялась, сходила к реке за остатками туши и привязала их у палатки.

Около девяти часов я услышала, что львята подошли к мясу, и у входа в ограду увидела Джеспэ. Но когда я приблизилась к нему, Эльса-маленькая и Гупа бросились наутек.

Ночью мне не спалось. Прошел ровно год, как Эльса привела львят знакомиться со мной. Как вернуть себе их доверие? Ведь они еще месяцев десять, не меньше, будут нуждаться в нашей помощи.

Только во второй половине дня я окрепла настолько, что смогла пойти на поиски. Вместе с Нуру мы обошли вокруг скал, но все впустую. Мы повернули обратно и увидели следы гиены, которые привели нас к поваленным стволам пальм около лагеря. Тут мы застали львят. Джеспэ проводил меня до палаток. Пока бои готовили для него тушу, он позволил мне погладить его, потом поволок мясо в заросли к брату и сестре. Прежде чем приняться за еду, он возвратился ко мне и сел спиной, приглашая поиграть. Потом наклонил голову, лег кверху лапами и, только я пододвинулась ближе, сделал молниеносный выпад лапой. Я еле успела отпрянуть. Сколько раз он в шутку шлепал мать, не убирая когтей, откуда же ему знать, что моя кожа не шкура львицы? Чтобы утешить Джеспэ, я прикатила старую покрышку и бросила ему палку. Он немного поиграл, но эти неживые игрушки ему скоро наскучили, и он вернулся к другим львятам.