Свободна как ветер

Джози не поняла, какой был смысл предупреждать Бена на диалекте тетон.

Бен в ответ лишь поднял бровь, словно думая: «Да, ты побил моего старика, но это было очень давно».

Джози прокашлялась.

– Спасибо, Дон, но мы сами справимся, – ответила она ему, словно он предложил ей помочь.

Дон бросил горящий взгляд на Бена, после чего удалился. Бен облегченно вздохнул и вытер со лба воображаемый пот, вызвав смех у девочек. Даже Кайли тихонько захихикала.

– Итак, – сказал Бен, ослепительно улыбаясь, – как насчет экскурсии по школе?

– Да, сейчас мы все тебе покажем. – Джози бы сейчас многое отдала за пять минут в ванной. Джинсовый комбинезон, заляпанный краской, старая майка и растрепанная коса не придавали ей уверенности. – Итак, это многоцелевое помещение, – произнесла она, разведя руки в стороны.

– Многоцелевое?

– Да. Здесь будут спортзал и кафетерий. – Она указала на старые складные столики и скамейки в углу, от которых с радостью избавилась одна из школ Айовы.

– И комната для музицирования, – прошептала Ливви.

– Да. Спасибо. – Джози указала Бену на барабан в углу, обтянутый оленьей кожей. – И комната для музицирования.

– Что это? Барабан?

Ливви негодующе фыркнула.

– Наш национальный барабан, – пояснила Джози, посмотрев на него с предупреждением, затем тихо добавила: – Его изготовил ее отец.

Бен кивнул:

– Класс! Я никогда не видел таких высоких барабанов.

Ливви закатила глаза.

Джози хотелось просто стоять и с восхищением смотреть на мужчину, который успокоил Дона, а теперь пытается завоевать расположение тринадцатилетней девочки. В переполненном баре ему удалось убедить Дженни, что он собирался поговорить с Джози о школе. Но, самое удивительное, ему каким-то образом удается уживаться со своими бешеными родственниками. Одним словом, Бен настоящий миротворец.

Тогда почему она так волнуется в его присутствии?

Широкая улыбка исчезла с его лица, уступив место недоверию, которое было на нем во время их первой встречи.

– Один барабан на… сколько учеников?

– На шестьдесят три.

Джози посмотрела на него, и ей внезапно захотелось прокатиться с ним на мотоцикле и почувствовать, как летний ветер развевает ее волосы. Уехать туда, где никому не будет ни до нее, ни до Бена никакого дела.

– С инструментами у нас возникла проблема. Мунзинга обещал помочь, но затем отказался.

Вспомнив, что разговаривает с бизнесменом, который отверг все ее предложения, она замолчала. После их встречи в баре она думала о нем как о музыканте, с которым целовалась, и у нее вылетело из головы, что до этого он оказал ей весьма холодный прием.

Наклонившись, Бен прошептал ей на ухо:

– Мунзинга мерзавец.

Его теплое дыхание коснулось ее кожи, отчего по телу пробежала дрожь.

– Я сама вчера это выяснила, но все равно спасибо за предупреждение.

Бен улыбнулся, и в уголках его глаз появились лучики морщинок. Эта теплая искренняя улыбка в очередной раз убедила Джози в том, что крутой норов, который он продемонстрировал в день их первой встречи, – всего лишь защитная маска.

– Значит, это многоцелевое помещение, – произнес он.

– Сейчас я покажу тебе мастерскую.

Дав девочкам указания, она оставила Ливви за главную и вышла в коридор. Бен последовал за ней. Он шел близко к ней, но не слишком, чтобы ни у кого не возникло вопросов.

В тот момент, когда они вышли на улицу, порыв ветра еще сильнее растрепал ее косу.

– Сюда, – сказала она, быстро идя по траве, пока он не передумал.

Мастерская, если ее можно было так назвать, находилась неподалеку от школы. Старшие мальчики пилили бруски, которые держали мальчики поменьше. Дон наблюдал за их работой. Увидев Джози и Бена, все дети замерли.

– Это же бетонный фундамент, – удивился Бен.

– Классные комнаты намного важнее, чем мастерская.

– Я так и подумал.

Джози посмотрела на Бена. Тот лишь пожал плечами.

– Как и кафетерий, это помещение будет многоцелевым. Мы будем проводить в нем уроки труда, хранить инструменты и использовать его в качестве гаража для школьного автобуса.

– Почему они не смотрят на меня? – тихо спросил Бен. – Они боятся чужаков?

Как ей объяснить ему, что эти дети видят чужаков, только когда их родителей арестовывают за правонарушения или когда за кем-то из детей приезжают представители органов опеки? Как объяснить ему, что некоторые члены племени тетон отрицают существование чужаков? Что, игнорируя их, они могут делать вид, будто чужаков не существует?

Как сказать ему, что ее задача – быть посредником между резервацией и внешним миром, поскольку ее дедушка был из внешнего мира? Что некоторые представители племени до сих пор относятся к ней и к ее матери как к людям второго сорта? Что они до сих пор презирают ее бабушку за то, что та предала племя, посмев влюбиться в чужака из Нью-Йорка?

Она не могла ему все это объяснить, потому что он не сможет понять, как тяжело ей живется. Она принадлежала к двум мирам, но ни в том, ни в другом так и не стала полностью своей. Однажды она попыталась поговорить об этом с человеком, которого любила, но он разбил ей сердце, потому что она оказалась недостаточно хороша для него.