— Да и у Бережного там такие обороты, что думаю, скоро он посадит её дома, как ты меня, и будут они тоже строгать детишек.
— А потом, когда детишки вырастут, мы их переженим. Там, подозреваю и Валька с Ленкой скоро подтянутся. И создадим мы свою мега-империю Тынковых, — ржёт он.
Торжественная часть наконец-то закончилась. Начались поздравления от друзей и близких. Обнимашки. Но мне всё же удаётся урвать минутку и увести Эллу в сторонку для того, чтобы до того, как они сбегут и улетят в свадебное путешествие, подарить ей один подарок.
— Ты же знаешь, что это такое? — протягиваю я ей упакованную картину.
— Рос? — нервно сглотнув и пару секунд помедлив, всё же срывает она бумагу.
И по моему мнению, это самая приличная и самая красивая картина Ростиса.
Хотя будь я на месте Эллы, тоже, наверно, расплакалась бы.
И пусть только они знают, что именно хотел сказать своей Музе Автор. Но даже у меня по спине бегут мурашки.
Там, среди алого и чёрного. Среди смятых простыней и облетевших лепестков, я читаю то, что он ей не сказал. Всё, о чём думал, когда, уединившись в своей студии, не спал, не ел, никого не хотел видеть и не отвечал на звонки — писал. Всё, что рвалось из его груди.
Всё, что однажды сказал мне муж:
«Какие бы испытания ещё ни ждали нас впереди, это ничто не изменит: для тебя я всегда свободен!»
Конец