Свистопляска

– Просто сказка! – похвалил Глеб, осматривая с балкона окрестности. – Эх, сам бы сюда махнул на ПМЖ.

– Так оставайтесь! – поддакнула Катька. – У нас здесь благодать. Рядом лес, речка.

– Классно посидеть с удочкой на бережку! Никуда не бежать, не дергаться. Осточертел мне этот мегаполис. А куда деваться? Там бизнес. Да и жена меня не поймёт. Она в Лондон мечтает перебраться. Дура…Ну, поехали теперь посмотрим вашу дачу.

Акимовы сели в джип москвича, и покатили «с ветерком» в дачное общество.

– Всё, сдаюсь! – сказал Глеб, осмотрев участок. – Беру за вашу цену. Давайте обговорим оргвопросы…

Толика неприятно поразила та легкость и быстрота, с которой решился сложный, по его мнению, вопрос реализации недвижимости. Он втайне наделся, что этот процесс затянется на полгодика, а там глядишь и вовсе будет отложен до лучших времен. То есть, совсем отложен. Но нет. Новая, счастливая жизнь надвигалась так быстро, что только успевай поворачиваться…

Катька была рада-радёшенька. Ещё бы – гараж «толкнули» по хорошей цене одним знакомым. Теперь предстояло выгодно сбыть дом и дачу. Москвича ждали со дня на день для оформления сделки.

Жена наставляла Толика:

– Всё продадим, и переедем к сестре. Я уже договорилась, они нам временно комнату выделят. Перекантуемся там несколько месяцев. А пока шведский язык будем изучать. Мне тут посоветовали хорошего репетитора. Не боись, натаскаемся. Будем «шпрехать» не хуже шведов. На, вот тебе разговорник, учи фразы. Я себе такой же купила. Фирштейн?

– Сильвупле…– брякнул Толян, сам не зная «по-каковски».

Он устал от всей суеты, связанной с отъездом, и решил пару дней отдохнуть на даче.

– Развеюсь напредпоследок – пояснил жинке. – Да инструмент кой-какой забрать надо. Не себе, так другу Володьке достанется. На память. Помру- будет вспоминать.

– Только яблоки с вишней не тащи сюда. Кто их есть будет?

– Ну, понятно. Тебе тоже просьба. Меня лишний раз не дергай – там «связь» плохо ловит. Ничо не разобрать.

– Ой, да знаю я твою «связь». Так и скажи: выпить хочется…

На автостанции Толик прыгнул в дачный автобус, с приятцей ощутив, как суета последних недель покидает его изможденные нервы. Вольготно расположился на заднем сиденье. Благо, народу в салоне человек пять. Просторно. Опять же никто не жжужит под ухом. Он достал из сумки бутылку аперитива и сделал добрый глоток.

Светило солнышко. По обе стороны раскинулись осенние поля. Там и сям посмеивался нарядный лесок, с желто-красной листвой. Толик любил золотую осень. В это время у него душа прям пела.

Как назло, водитель автобуса гонял какой-то «блатняк», который ну никак не соответствовал всей этой душевной русской природе:

Мне пел-нашёптывал начальник из сыскной,

Мол, «заложи» их всех, зачем ты воду мутишь,

Скажи, кто в опера стрелял – и ты «сухой»,

Не то ты сам себя «на полную» раскрутишь.

Толик хватил еще аперитива и направился к водителю для деликатного разговора. Старушки-дачницы, болтавшие без умолку, тут же притихли, навострив уши.

– Земляк! – окликнул Толик молодого водителя. – Нет ли у тебя другого музончика? Покультурнее? Тут одни бабульки сидят. А ты им – шансон. Я уж так, не в обидку говорю. Но в целом…

– Ща, поищем, отец! Не вопрос.

Водитель покрутил магнитолу, подыскивая нужную радиостанцию. И вдруг зазвучала знакомая песня из советского детства:

На дальней станции сойду,

Запахнет медом,

Живой воды попью у журавля.

Тут все мое, и мы отсюда родом,

И васильки, и я, и тополя.

У Толика аж дыхание перехватило. Сжалось сердце, подкатил ком к горлу. То, что зрело подспудно эти недели в глубине души, вырвалось наружу. И в одну секунду все его думки, все его сомнения, метания, шараханья – сгинули. Недавняя движуха с реализацией имущества показалась мышиной возней. А главное, решилась дилемма, которая мучила его тайком последние недели: нужна ему эта Европа али как? Ехать-не ехать?

Толик приветливо хлопнул водителя по плечу:

– Спасибо, земляк! От души!

И подумал про себя: «Ведь чуть не потерял всё. Послушал, дурак, бабу. На старость лет в Европу засобирались…Кому мы там нужны? Ни кола, ни двора. Денег с гулькин нос, быстро бы разлетелись. А дальше как? Жили бы на иждивении у зятя. Подъедались бы с чужого стола. Сиди, улыбайся да помалкивай. Вы никто и звать никак. Да уж…натворили бы делов Акимовы. Хууу, ладно хоть сейчас башка на место встала».

– И без меня обратный скорый-скорый поезд растает где-то в шуме городском… – запел Толик, ничуть не смущаясь. Уж больно радостно стало на душе.