Свистопляска

Болек покраснел, потом побледнел, потом опять покраснел и неуверенно взялся за костыли.

Я сочла нужным вмешаться:

— Подождите минуточку. Я что думаю... Когда Болек добирался сюда, к вам, пан майор, он был в сравнительной безопасности. Опекуны убедились — у него перелом, и помчались докладывать боссу, так что у нас есть все основания полагать — парня никто не видел. Иное дело теперь. Первый шок миновал, у бандитов появилось время, могут организовать наблюдение. А гипс и в самом деле чрезвычайно бросается в глаза, думаю, во всей Крынице сейчас нет второго такого, с гипсом. Парня сразу засекут. Да и как он с такой ногой в мою машину влезет? Нет, надо сделать так: пусть у парня гипс будет съемный. Разрежем аккуратненько, снимем это громоздкое хозяйство, Болек незаметно проберется к себе в больницу, думаю, даже если наблюдатель и поставлен, не обратит на него внимания, ведь его нацелили на гипс, на инвалида. А в палате Болек опять натянет на себя гипс, пластырем прилепит, чтобы держался как надо. Должны же в больнице быть пластыри, даже если в палате не окажется, незаметно, выкрадет из аптечки, мы потом подбросим. Я сама куплю, если Яцек не купит, теперь это не проблема, из-за пары пластырей не разорюсь. И ляжет на койку вместо «куклы».

Подумав, майор согласился с моим предложением. И в самом деле, с помощью двух нормальных ног Болек за две минуты доберется до своей койки в больнице, а вот доставка его в гипсе превращается в серьезную проблему.

Предложение приняли, и тут сразу возникла очередная проблема: чем гипс разрезать. В распоряжении майора из режущих предметов имелись лишь обычный нож, ножик перочинный, чрезвычайно тупой, и консервный нож со штопором, тоже неподходящее орудие. Не было у него маникюрных приборов, вещи, незаменимой для таких случаев. О, мои маникюрные ножнички были уникальным орудием, сколько раз выручали меня в самых сложных ситуациях, недаром я так их любила и верила в них. Купленные в Дании за большие деньги, они уже давно окупили затраченные на них средства, и я всегда возила их с собой. Значит, надо слетать за ними к себе, благо машина под рукой.

Когда я, прихватив вместе с маникюрным набором ещё другие режущие инструменты, подошла к машине, меня сзади кто-то схватил в железные объятия. Кто же, кроме Зигмуся, чтоб ему... И как я о нем забыла?

— Сейчас-сейчас! — возбужденно зашептал кузен мне в ухо. — Все-все! В сборе, в сборе!

Кузен был так возбужден, что сразу же выпустил меня из объятий и нетерпеливо переминался с ноги на ногу, ожидая, видимо, что мы немедленно с ним куда-то помчимся. Только его мне сейчас не хватало! Нет, как я могла потерять осторожность!

С трудом преодолев желание пырнуть его одним из своих режущих инструментов, я прошипела:

— В чем дело? Говори толком, но быстренько!

— Да-да, конечно-конечно, я понимаю! Чернявый и муж красавицы! Чернявый и муж! Встреча на пляже! Разговор-разговор, красавица в морских волнах...

Большое усилие воли понадобилось на то, чтобы переключиться со сломанной ноги на чернявого с мужем. Переключилась все-таки и, оценив полученную информацию, была потрясена. Ведь мне и в голову не могло прийти, что Северин поддерживает связь с мужем кретинки, проследить за ними я попросила Зигмуся лишь для того, чтобы отвязаться. И надо же, такой результат!

А Зигмусь долдонил свое:

— Разговор-разговор, важный-важный, ты была права! Минутку-минутку!

Докладывать на улице было очень неудобно, но Зигмусь привык преодолевать трудности. Положив свой чемодан на багажник моей машины, кузен раскрыл его. К счастью, заветная тетрадь лежала на самом верху. Сумерки ещё не совсем сгустились, да и Зигмусь здорово поднаторел в зачитывании своих произведений, потому и сейчас орлиным оком прекрасно разбирал свои каракули, так что принялся шпарить без запинки.

— Муж, грубо: «Когда вернете?» Чернявый, холодно: «Отказываетесь от своей доли?» Муж: «Это две большие разницы». Чернявый: «Больше прибыли — больше расходов». Муж: «Я и так платил за троих, холера вас побери!» Извини-извини, такие выражения... Чернявый: «Им, а не мне». — «А вы прижмите их». Чернявый, неохотно: «Не по душе мне, но ладно, напомню». Муж: «Неприятности?» Чернявый: «Нет, пока все путем». Муж: «Ладно, ещё подожду, но...» Вернулась-вернулась красавица жена, конец беседы. Чернявый ушел, я за ним, за ним...

Меня раздирали противоречивые чувства. Потрясенная, я подумала, что вряд ли кто другой смог бы подслушать такой разговор. Врожденная настырность Зигмуся очень пригодилась в данном случае, он запросто мог влезть между собеседниками, не соблюдая осторожности, те только отмахивались от явного дурачка.

— И что дальше?

— Все-все видел, — затараторил Зигмусь. — Чернявый шел к «Пеликану», по дороге встреча-встреча, номера первый и третий, а вдали появился номер четвертый...

Черт бы побрал Зигмуся с его номерами, я уже запуталась в них... Адвокат Кочарко? Муж Выдры? А где же пан Януш?

Как бы подслушав мои мысли, Зигмусь продолжал: