Свиристели

Борис Красильников Свиристели

* * *

С чувством благодарности за всё то лучшее, что есть во мне, издание этой книги я посвящаю самым близким и дорогим людям:

светлой памяти отца

Красильникова Михаила Александровича, участника Великой Отечественной войны;

маме

Красильниковой Нине Филипповне, труженице тыла;

брату

Красильникову Владимиру Михайловичу.

Дорогие читатели!

В этой книге представлены лирические, сатирические, философские, религиозные и любовные стихотворения, написанные мной в короткий промежуток юности и небольшой отрезок зрелости.

Надеюсь, каждый из Вас, найдёт в этой книге что-то близкое, созвучное своим мыслям и чувствам.

Желаю Вам приятного прочтения и буду рад любым отзывам!

Борис Красильников

Вместо предисловия

Вероника Подольская. Рыцарские стихи

«Каждая девушка мечтает о принце на белом коне. А Вы знаете, о чём пишут стихи рыцари и принцы? Знакомьтесь: Борис Красильников – тот самый принц, или рыцарь! Его обнажённая и уже умудрённая опытом душа, несмотря на то что с годами она «становится всё ближе к Богу» и порою вздыхает «мне бы тело молодое», готова отдать всё ради своей земной любви, даже превратиться в пса, чтобы попасть в её замок («Я зависти полон к собаке…»).

Рыцарство, и ещё раз – рыцарство! – красной линией проходит по всему сборнику, и каждой женщине было бы безумно приятно, если бы подобные стихи посвящались именно ей. Проходящая женская красота на самом деле не особо волнует автора, он готов закрывать глаза и принимать любимую такой, какой она есть здесь и сейчас, однако всячески стесняется своего облика («Я внешне – плоть осеннего листа, душа цветёт, но тайно и незримо… И как внушить любимой: ты хорош, и оставаться скромным и правдивым?»). И совершенно напрасно, поскольку почувствовать единение души и ощутить истинную любовь можно, закрыв глаза (Шептали губы слово: «Кать…» И жизнь его была прекрасна!)

Безусловно, любому поэту есть к чему стремиться в процессе творческого пути к покорению Литературного Олимпа, но шаги Бориса, даже ещё не совершенные, внушают оптимизм критикам – его «мухи-человеки» пиршествуют, в то время как их ловит развешенная повсюду и почти невидимая ими липкая «пёстрая лента» Смерти!»

Андрей Давыдов. На одном языке с читателем

«Борис Красильников не постеснялся произнести вслух и вынести на всеобщее обозрение свои мысли и чувства, пусть даже кому-то и не особо приятные, но таящиеся внутри каждого человека, где-то на уровне подсознания, влияющие на наши поступки и жизнь в её многообразии.

Да, он обычный человек, как и мы с вами: завидует, ревнует, бредит любовью, переживает за ушедшие годы и невозможность их вернуть, боится (а кто – нет?) смерти. Его стихи, без пошлости и грязи, несмотря на «хотелось мне грязно ругаться», пронизаны атмосферой уютных 80-х и однозначно рисуют читателю самого автора как интеллигентную и глубоко порядочную личность.

Можно ли назвать Красильникова поэтом? Можно, хотя бы потому что причастность к миру поэзии определяется складом души, души творческой, пытающейся выразить в физическом мире свои метафизические эмоции в лаконичной форме для их последующей передачи – аналогично факелу в олимпийских играх – другой душе или даже душам. Что касается самой формы преподнесения результатов творческого процесса, она по-детски проста и неприхотлива, что даёт возможность автору проникнуть в душу самого обычного человека, говорить с ним на одном языке».

Иннокентий Чернов-Горский. Золотая середина

«Стихи Бориса Красильникова выражают понятные каждому человеку чувства – желание взаимной любви, крепкого здоровья и жизненной справедливости, страх старости и «никому ненужности», веру в бессмертие души («Поэты, чей прах растворился в земле, строками стихов ходят в гости ко мне…») и надежду на помощь высших сил (стих-обращение к ангелу-хранителю).

Стихотворения многих поэтов можно разделить на два типа: «фонтанирующие образами» и ориентированные на описание действий (при этом оба типа, не будем забывать, должны нести смысловую нагрузку). Борис Красильников, на мой взгляд, в представленных в данном сборнике произведениях, занимает «золотую середину» с диапазоном от шедеврального «Эскиз» («от счастья млел дверной проём…») до абсолютно простогочеловеческого «Я боюсь, что…».

Нельзя не отметить, что рифма и размерность для поэта – достаточно условные правила. Но стоит ли ими пренебрегать? Впрочем, как отметил Борис Пастернак в одном из своих писем, истинных поэтов, остающихся в веках, определяет некая высшая Сила. И я от всей души желаю Борису Красильникову удачи!»