Свинцовый вердикт

— Да мне и рассказывать-то особенно нечего. Юрист моей корпорации связал меня с Джерри, тот оказался хорошим адвокатом. Мы составили соглашение об оплате его услуг, а спустя какое-то время он пришел ко мне — еще на раннем этапе подготовки к процессу — и сказал, что к нему обратился некто, имеющий возможность подсадить в жюри своего человека. Ну, вы понимаете, человека, который будет на нашей стороне. Да еще и обладающего даром убеждения, умеющего заговаривать людям зубы. Весь фокус состоял в том, что процесс должен был начаться точно в назначенный срок, тогда этот мошенник смог бы попасть в число присяжных.

— И вы с Джерри предложение приняли.

— Приняли. Это было пять месяцев назад. В то время мне защитить себя было в общем-то нечем. Жену я не убивал, однако обстоятельства сложились так, что все указывало на меня. У нас не было «волшебной пули»… и я испугался.

— Как много вы дали?

— Сто тысяч, это аванс. Джерри официально увеличил свой гонорар, я заплатил ему, а он заплатил за присяжного. Потом я должен был заплатить еще сто тысяч, если присяжные не достигнут согласия, или двести пятьдесят, если они меня оправдают. Эти люди уже проворачивали такие дела.

Я снова вспомнил о ФБР.

— А Джерри уже случалось прежде подстраивать исход процесса?

— Он мне этого не говорил, а я не спрашивал. Однако в понедельник, перед тем как его убили, он сказал мне, что хочет отложить начало процесса. Сказал, что у него появилась «волшебная пуля» и он выиграет дело без всякой подсадной утки.

— И за это его убили.

— А за что же еще? Не думаю, что те люди готовы были позволить ему передумать и повернуть все по-своему.

— Вы говорили кому-нибудь о намерениях Джерри?

— Нет.

— Тогда кому мог сказать о них сам Джерри?

— Этого я не знаю. О том, с кем он договаривался, Джерри мне не сообщил.

Пора было закончить этот разговор, попрощаться с Уолтером и все как следует обдумать. Я взглянул на не тронутую мной рыбу и подумал — может, забрать ее с собой и отвезти Патрику?

— Знаете, — сказал Эллиот, — я не хочу давить на вас, но если меня приговорят, я покойник.

Я заглянул ему в лицо:

— «Семья»?

Он кивнул:

— Если кто-то из их людей попадает в лапы копов, его обычно ликвидируют еще до суда. Однако, ликвидировав меня, они потеряют «Арчвэй», недвижимость, все потеряют, поэтому они пока не спешат, выжидают. — Он допил вино. — Мик, то, что я вам рассказал, может стать и вашим смертным приговором — вы даже глазом моргнуть не успеете. Как Джерри. Не забывайте об этом.

Он подозвал официанта и попросил принести счет.

Я был благодарен привычке моего клиента пить перед обедом мартини, а во время обеда шардонне. Не уверен, что я получил бы от Эллиота все то, что я от него получил, если бы спиртное не развязало ему язык. С другой стороны, мне не хотелось, чтобы в разгар слушания дела об убийстве его задержали за вождение в нетрезвом виде. Поэтому я сам сел за руль машины Эллиота и отвез его домой. Патрик ехал следом.

— Уолтер, — сказал я по дороге, — несмотря на все рассказанное вами сегодня, я постараюсь сделать для вас максимум того, что смогу.

— Значит, вы верите в то, что я невиновен?

Я помолчал.

— Я верю, что вы не убивали вашу жену и Рильца. Не уверен, что это делает вас невиновным, но ничего другого мне не требуется.

Эллиот жил в Беверли-Хиллз, в стоявшем к югу от Сансет поместье, окруженном забором с воротами. Он нажал на кнопку в потолке своей машины, и мы проехали в открывшиеся перед нами стальные ворота. Патрик на «линкольне» последовал за нами. Когда мы вышли из машины, я отдал Эллиоту ключи и пожелал ему спокойной ночи.

Пока я ехал домой, мои внутренние шестеренки и зубчатые передачи продолжали активно работать. Я сидел, глядя в окно «линкольна». Понять, как Джерри Винсент заключил сделку, было нетрудно. Вопрос состоял в том, с кем он ее заключил.

Во время ужина Эллиот признался в совершении нескольких преступлений, однако его признания должны были остаться известными только мне — этого требовали правила, по которым строятся отношения клиент-адвокат. Исключение из них было возможным только в том случае, когда полученные мной сведения составляли угрозу для моей жизни или если я получал сведения о преступлении, которое еще не совершено. Взятка уже имела место, а вот внедрение в состав присяжных подсадной утки начнет работать, лишь когда дело дойдет до обсуждения вопроса о виновности моего клиента, и, стало быть, я обязан был доложить об этом, даже если Эллиот уверен, судя по всему, что в результате меня будет ждать тот же конец, какой постиг Джерри.

Обдумав все это, я вдруг сообразил, что, если мне удастся предотвратить задуманное преступление, то необходимость докладывать о нем отпадет сама собой.

Я огляделся по сторонам. Мы ехали по бульвару Сансет в сторону Западного Голливуда, я увидел знакомую вывеску.

— Остановитесь перед «Книжным супчиком», Патрик. Мне нужно забежать туда на пару минут.

Патрик остановил «линкольн» у обочины, я выскочил наружу, вошел в магазин, миновал книжные полки и, найдя пустую нишу в стене, позвонил своему детективу:

— Это я, Киско. Ты где?