Свинцовый бриз

— Зачем Ставридиса убили?

— Кто убил?

— Ну, можешь валить на своего друга Митю. Ему уже все равно.

— За Митька вы все еще ответите! — процедил сквозь зубы бандит.

— Зачем Ставридиса убили? — повторил Игнат.

— А Ставридис уже ответил.

— За кого?

— Не знаю… Знаю, что ответил…

— На Митька своего можешь все валить. И убийство Ставридиса на него свалить, и Клешни с Тюльпаном. Ему все равно, а тебе пару лет всего дадут. Одна только проблема, Горлова видела, как ты во двор заходил, как Митек твой с тобой уходил. Это было уже после того, как убили Клешню и Тюльпана… Или Горлова врет?

— Сука!

— Кто, Горлова?

— И она тоже!

— Вы с ней одна компания? — спросил Игнат.

— Жадная, тварь… — закрывая глаза, пробормотал бандит.

— Это Ульян дал вам денег на дом?

— Деньги… Все деньги себе… А мне на водку не дала.

Игнат уже не столько слышал, сколько угадывал, о чем говорит раненый. Он еле выговаривал слова, губы шевелились как в горячечном бреду. Но Гена не бредил. Горлова действительно зажала деньги на водку, именно поэтому ему пришлось продавать свое золото. На этом он и погорел.

Бандит продолжал бормотать, губы его вяло шевелились, но вот он открыл глаза, повернул к Игнату голову. И довольно четко спросил:

— Выпить есть?

— Выпить нет!

Бандит вздохнул, закрыл глаза и отключился.

В чувство его привели только в больнице, уже после того, как уложили на каталку. Но продолжить допрос Игнат не смог. Раненый нуждался в срочной операции, и анестезиолог уже занялся им. Игнат организовал охрану — двух сотрудников, вооруженных автоматами. Вдруг Баштан захочет свети с бандитом счеты, а в планы следствия это не входило.

Лене также оказали помощь, раны даже не пришлось зашивать, просто обработали антисептиком, перевязали и отпустили. Игнат лично доставил ее домой.

— А сам куда? — спросила она, без особой охоты собираясь выходить из машины.

— Дел много.

— Дела… Эти уроды могли меня убить! — взвилась Лена.

— Ничего, справились.

— Эти уроды могут убить тебя!.. Бросал бы ты эту чертову службу!

— И ты будешь меня после этого уважать?

— Я не буду тебя уважать?! После того, как ты влепил пулю в лоб этому козлу?…

— Не скажу, что попал случайно, — усмехнулся Игнат.

А ведь он мог промахнуться. Как ни крути, а жизнь Лены действительно висела на волоске.

— Не случайно… — кивнула она, внимательно и даже с сомнением глядя на него. — Но было темно.

— Не совсем темно.

— И не совсем светло!.. Если я сейчас напьюсь, ты не станешь меня ругать?

— Любу маме отдай. И можешь немного выпить.

— Немного… А ты по делам?

— Горлову хочу повидать. Поговорить с ней.

Игнат действительно собирался ехать в Геленджик, с улицы Виноградной на него открывалась прямая дорога. Минут через двадцать уже будет на месте.

— А она правда очень красивая женщина?

— Не очень.

— Мне кажется, она любовница Ульяна… Такая женщина не может быть любовницей какого-нибудь чмошника…

— Какая такая?

— Порочная…

— Откуда ты знаешь? Ты ее даже не видела.

— Я ее почувствовала. Она такая же порочная, как Оксана. Тебе нравятся такие женщины?

— Мы обязательно с тобой об этом поговорим. Но не сейчас.

— Я тебя жду!.. И не думай, что у нас со Ставридой что-то было!

Лена вышла из машины, Игнат смотрел ей вслед, пока она не скрылась из вида. И думал о том, что ему действительно нравятся роковые женщины. И Лия была отнюдь не паинькой, и Лена разбитная бабенка, которой палец в рот не клади. На их фоне Оксана раньше казалась пушистым ангелочком, но Игната это не трогало. И вот Оксана ворвалась в его жизнь прекрасным демоном, и он мог в нее влюбиться крепко-крепко. И очень хорошо, что Оксана уехала. Иначе бы он окончательно потерял голову. И сейчас бы, возможно, убеждал себя в том, что Лена изменяла ему со Ставридисом. А теперь он старается гнать от себя эти мысли, потому что не хочет терять Лену. Хотя бы из-за ребенка.

На выезд в Морячок отправился дежурный следователь, Селиверстова Игнат нашел в его кабинете.

— А-а, Жуков, ты здесь? — Следователь сделал вид, что рад ему.

Но взгляд на нем удержать не смог. Что-то дрогнуло у него внутри.

— Да вот, с Горловой хотел поговорить.

— Я слышал, ты человека застрелил.

— Преступника! — нахмурив брови, уточнил Игнат.

— Преступник он или не преступник, устанавливает суд.

— Он дружок Горловой!

— Дмитрий Каданин?

— Каданин, — подтвердил Игнат.

Прежде чем оставить покойника в горах, он обыскал его, изъял документы — на имя Каданина Дмитрия Васильевича, шестьдесят второго года рождения. А на операционный стол он отправил Сушкина Геннадия Ивановича. Впрочем, узнать это Селиверстов мог через своего коллегу, который проводил сейчас следственные действия на месте происшествия. Правда, рация там не работала. Или наладилась связь?

— Горлова призналась, — отвечая на немой вопрос Игната, сказал Селиверстов.

— В том, что знает Каданина по фамилии?

— В паспорт к нему заглянула, пока он спал. На всякий случай.

— А почему сразу не сказала?

— Испугалась, что мы обвиним ее в соучастии… Тем более что это из-за нее Ставридиса убили.

— Она и в этом призналась?

— Не хотела, но разве от меня что-то скроешь? — расправив плечи, улыбнулся Селиверстов.