Свинцовые тюльпаны

— «Кызыл Шоола», — почти по буквам произнес Руслан, глядя немолодому человеку прямо в глаза.

Мелис опустил голову:

— Хм… так во-от кто…. вот в чем дело… хм…

Ноздри его ходили ходуном, щелки глаз, казалось, покрылись инеем, а на губах заиграла нездоровая улыбка.

— А если я не соглашусь? Если пойду на принцип? — совсем хрипло спросил он. — Недра моей земли должны принадлежать моему народу.

Маметбаева такая логика искренне развеселила.

— Ты — не народ, Таш-Боор! — смеясь, произнес он. — И у тебя нет принципов. — А потом внезапно озлобился и рубанул жестко и сплеча, заставив Мелиса вздрогнуть: — Хватит разыгрывать из себя патриота! Не свой ли народ в Майли-Суу ты заставляешь голыми руками доставать никель из битых лампочек и за гроши умирать под завалами стеклянной пыли? Или пить воду, отравленную цианидами с твоего золотого рудника в Орловке? А среди твоих рабов нет твоих же обнищавших соплеменников?..

— Довольно, — остановил его побледневший хозяин поместья. Пальцы рук его мелко дрожали. Чтобы скрыть это, ему пришлось зажать их между коленями.

Маметбаев чуть понизил тон, но по-прежнему был тверд, как скала.

— Никаких «если» не будет, Мелис. Ты совершил ошибку, попытавшись отобрать фабрику. Мы даем тебе возможность исправиться. Единственную возможность. Иначе… думаю, ты догадываешься, что ждет тебя… и твое семейство.

Олигарх поднял осунувшееся лицо:

— Ты не посмеешь тронуть детей…

— Есть такая пословица, — парировал Руслан. — С волками жить — по-волчьи выть. Ты ведь не гнушаешься воровать семьи чиновников, чтобы получить участок гор в свою собственность?

Таш-Боор сдвинул брови, желваки на его скулах вздулись. Не обтертое от воды тело мерзло и подрагивало, периодически покрываясь «гусиной кожей». Украдкой оглянувшись, в зале для мытья он никого, кроме себя и наглого молодого человека, не заметил. Чужих нет — это радовало. Но и от своих помощи не видать. Не могли же всю охрану перебить? Хотя… от спецов такого уровня всего можно ожидать. Оставалась надежда только на себя самого.

— Это не ко мне, — решительно заявил «авторитет». — Я давно уже не мальчик, чтобы промышлять таким образом. У меня хватает других возможностей.

— Выходит, что не так уж ты всемогущ, раз за твоей спиной спокойно делят такие жирные куски? — намеренно давил на гордость олигарха Искатель.

— Не надо брать меня на понт, — уверенно проговорил Таш-Боор, перестав даже дрожать на мгновение. — Я не могу за весь Тянь-Шань отвечать. Братве тоже жить надо; может, кто и замутил такую грязь… Я с такими дел не имею, у меня честный бизнес.

«Мы свою часть закончили, — прямо в ухо Руслану сообщил майор. — Комп взломали, телефон подбросили. Ты скоро?»

Вот и время истекло. Искатель, кстати, уже сам собирался прощаться.

— В таком случае я за вас рад, — тоном строгого учителя прокомментировал он сказанное Мелисом. — Не смею вас больше задерживать. Надеюсь, человек вашего уровня поймет серьезность ситуации и не станет совершать необдуманные действия. Для того чтобы впредь избежать неприятностей, храните телефон, который найдете в рюкзаке вашей младшей дочери, как зеницу ока. Айгюль? Ее ведь так зовут? Через этот мобильник мы оповестим вас, если вы опять окажетесь у опасной черты.

Уловка с дочерью сработала. Обнаружив в ее вещах телефон, Таш-Боор уже не будет сомневаться в своей полной беззащитности перед силой, которую представлял Маметбаев.

— Что ж, — не без сарказма продолжал Руслан, глядя, как снова, теперь уже от бессильной ярости, затряслись руки у человека, держащего в страхе всю страну. — Не могу сказать, что наша встреча доставила мне удовольствие: видеть вас было не очень приятно. Настоятельно советую не провожать меня.

С этими словами он встал, вынул из кармана небольшую картонную коробочку и многозначительно водрузил ее на место, где сидел во время разговора, как раз напротив купели.

— Резкие движения в мое отсутствие могут повредить вашему здоровью, — заботливо произнес он и смущенно развел руками. — Эти шутники-саперы чего только не придумают!

Слегка щелкнув по картонке пальцем, он поспешно, но с нарочитой осторожностью попятился к выходу, поглядывая на часы. Уже на пороге остановился и еще раз негромко предупредил:

— Запомните: двигаться в вашем положении теперь очень опасно! Как, впрочем, и сильно шуметь.

Хозяин с опаской покосился на оставленный предмет и злобно зашипел:

— И сколько мне вот так сидеть?

— Сколько потребуется, чтобы найти внутренний покой, — также прошептал Маметбаев. — Около получаса. Потом можете попробовать продолжить умывание. Мир вам, Мелис-ака.

* * *