Свинцовое ожерелье

У Катьки проблемы. Соседка по комнате призналась ей в розовой любви. Катька свой испуг на всю Сеть разнесла, сама от себя тащится. Вскоре выяснится, что вранье все это.

Тоска и мрак – крокодилы, лесбиянки, тачки, шмотки, ночные клубы. Учеба – да, нужна, но мысли почему-то разбегаются, нет никакого желания садиться за учебники. Сейчас бы уехать куда-нибудь. Кое с кем. Да хоть на край света, но с ним.

Арина сидела на диване перед телевизором, не вникая, листала чужие фото, щелкала мышкой. Она не видела маму, но услышала, как та подошла. Почувствовала ее руки на плечах, легкие, нежные.

– Ты в последнее время сама не своя.

– Настроения нет.

– А может, это весна?

– Мама, при чем здесь весна?

– Как его зовут?

– Мама!

– Кушать будешь?

– Не хочу.

Мама убрала руки, отошла.

– Ты что подумала? – не поворачиваясь к ней, спросила Арина.

– Ты всегда плохо кушала.

– Вот именно. А то еще решишь, что у меня из-за любви аппетита нет.

Мама снова подошла к ней, обняла сзади.

– Любви, девочка моя, бояться не нужно.

Арина дернулась, порываясь сказать колкость, но вдруг успокоилась. Действительно, а что в любви страшного?

Мяса – три килограмма, колбасы – два батона, консервов – девять банок. На этот раз продуктовый набор был поскромней. Зато и сейчас в торговом зале, кроме Инны и таинственного незнакомца, никого больше не было. Лебедуха – деревня большая, а магазин здесь один, и зал очень редко пустует.

А сейчас как будто нечистая сила покупателей отваживала. Если так, то зачем? Неужели этот странный, но такой интересный мужчина хочет побыть с ней наедине? Да и зачастил он. Месяца не прошло, как снова появился.

– А говорят, вы шабаш с ведьмами устраивали, – не удержалась Инна.

– С русалками, – совершенно серьезно сказал мужчина.

– Вот как? – Ей вдруг стало немного не по себе.

– Лед с реки сошел, и они проснулись. А у меня баня жаркая, отогреваться после зимнего сна в самый раз.

– И много их?

Мужчина вздохнул, достал бумажник.

– Не хотите говорить? – спросила она.

– Зачем?

– Слухи тут про вас ходят.

– Это не слухи, а правда.

– А это правда, что к вам на Излом ходить нельзя?

– Кикимора придет, всю живность во дворе вырежет. Это не от меня зависит, порядок такой.

– Какой такой порядок? – От страха у Инны похолодело в коленках.

– Заведено так. Издревле. – Мужчина расплатился, взял сумку, повернулся к ней спиной и уже на ходу сказал: – А кикимору я ни разу не видел.

Но уйти он не успел. В зал вдруг ворвался Сидорка, с ним дохлый Жучок и здоровяк Петруша.

– А-а, нечистый! – преграждая мужчине путь, взревел Сидорка.

– Тебе чего, парень?

– Опять шабаш устраивать? – Сидорка схватил его за грудки.

– Парень, давай без глупостей!

– Инку к своим хвостатым сманиваешь?

Сидорка толкнул мужчину, но тот легко удержался на ногах и даже сумку не выронил.

– Парень, ты в каком веке живешь?

– А в таком! – Сидорка вдруг размахнулся и ударил.

Мужчина дернулся, как будто собрался уклониться, но всего лишь повел головой в сторону. Кулак чиркнул по его челюсти.

Сидорка размахнулся снова. Мужчина и не думал защищаться, но взгляд его был уже не тот, что прежде. Он стоял к Инне боком. Она видела его глаза со стороны и все равно почувствовала энергию, исходящую от них.

Сидорка стушевался, отступил на шаг. Мужчина вздохнул, глядя на него как на неразумного, и резко шагнул вперед. Сидорка отпрянул в сторону, освобождая проход. Его дружки расступились.

– Еще раз увижу здесь – убью! – в грозном голосе Сидорки явно угадывались конфузливые нотки.

Он резко подался к двери, как будто собирался преследовать поверженного противника, но с наигранным великодушным видом махнул рукой, отказываясь от излишней жестокости.

– Видала, как я с ним! – Сидорка выпятил грудь.

– Я видела, как ты от него отскакивал, – недовольно, с явной досадой сказала Инна.

Она почему-то думала, что ее герой раскидает деревенскую шпану, а он позорно ушел от драки. Хотя бы разок Сидорке врезал. Видно, не смог, испугался.

Но в то же время он серьезный мужчина. Было бы глупо с его стороны опускаться до уровня тупых балбесов. Хоть какое-то, но оправдание.

– А ты видела, как он на меня посмотрел? – вскинулся Сидорка.

– Как?

– Да прямо как сатана. Я думал, он меня сейчас в жабу превратит!

– В жабу не превратит. А кикимора к вам придет. – Инна как-то не очень весело засмеялась.

– Какая еще кикимора?

– И всех ваших курей вырежет.

– Ага, сейчас!

В магазин кто-то зашел, и она замахала руками, призывая Сидорку исчезнуть.

Весна разыгралась не на шутку. Солнце жаркое, зелень пышная, кровь бежит по венам, как живительный сок по веткам деревьев. Поры в душе раскрываются, хочется любить и быть любимой.

А Костя даже не смотрит в ее сторону. Стоит у проходной, о чем-то со своим кретином-дружком разговаривает. Блондинка к ним подошла.

Арина и так уже перед ним, и этак. Капот открыла, как будто машина у нее сломалась, на мотор, как дура набитая, смотрит, а ему хоть бы хны. Подошел бы для приличия, предложил помощь.

– Что случилось? Не заводится?