Свиньи во тьме

Честно говоря, мне не хотелось влезать в их дела. Я был сыт по горло нашими приключениями в Горохе. Количество шпионов на квадратный метр в последнее время превышает все мыслимые пределы. Я почувствовал усталость. Наждак говорил бы еще долго, расписывая перспективы тайной войны и новые проекты, которыми занимается Служба, но я сказал, что мне надо уезжать. Во дворе меня ждали парни.

Майор пожелал мне удачи.

– Возможно, мы скоро встретимся, сержант. Боги с тобой!

Раздумывая над новостями, я вышел к своим героическим свинам. Мы тронулись в путь за полночь.

Наждак поведал мне и о положении на фронтах. Здесь все было не так безоблачно. На востоке королевские формирования потерпели ряд незначительных поражений. Командование считало, что проба сил продолжается. Тактика врага оставалась прежней. Зубастые начинали давить то на одном, то на другом участке фронта и как только наталкивались на сопротивление, отскакивали назад и исчезали. Обе стороны использовали разведку боем, что не могло всерьез повлиять на расклад сил. И тем, и другим это заменяло тренировки перед большой схваткой.

Мозгоед придерживал войска, показываясь и снова прячась, то грозя кулаком, то демонстрируя незащищенную спину. Враги стояли нос к носу. Иной раз, по словам Наждака, противников разделяло всего лишь двадцать метров ничейной полосы. Союзники и зубастые обмениваются оскорблениями, камнями и изредка стрелами. Градус ненависти неуклонно повышался, обещая реки крови…

В последние три дня провокации следуют одна за другой, сказал майор, Мозгоед пытается спровоцировать союзников на решительные действия. Но командование подозревает, что это ловушка, и ничего не предпринимает даже в случаях, когда очевидно, что быстрый и сильный ответный удар достигнет цели. Иными словами, стратегические танцульки продолжались.

Наждак разделял мое мнение: такая продолжительная тишина на фронтах ни к чему хорошему не приведет. Надвигается нечто грозное. Слухи о наличии у противника мощной магической поддержки пока не подтвердились. Никаких точных данных о новых игроках не было. Службу и командование это беспокоило сильнее всего. В войсках болтали о могучих колдунах, которые готовятся помочь Мозгоеду в его наступлении на Клевер Душистый. Служба пытается поймать эти слухи за хвост и посмотреть, из чего этот хвост растет, но пока безрезультатно. Командование сосредоточило в Клевере и окрестностях своих самых сильных чародеев. Лучше было подстраховаться.

То, что удар будет нанесен, никто не сомневался. Обе стороны давно точат клинки, ожидая неведомо чего. Королевские войска и союзники – понятно. Ждут, когда ударит Мозгоед. Отказались от превентивных ударов и ограничиваются уколами по тылам. А чего ждет сам Мозгоед? Здесь Наждак ничего не мог мне сказать. Возможно, не хотел излишне откровенничать. Я все-таки сержант Свинской Бригады, а не сотрудник Секретной Службы. Осел прав – есть тайны, которые доверять посторонним нельзя. Я и мои парни – всего лишь обласканные молвой солдаты, на стороне которых два-три раза выступала изменчивая фортуна…

Вот так мы и ехали по ночной дороге, над головами светили звезды, серп луны серебрил ветви деревьев.

Я вдыхал полной грудью. Не хотелось забивать голову лишней информацией, но не думать обо всем я не мог. Однажды папаша сказал мне, что с моей привычкой шевелить извилинами мне надо податься в ученые. Может быть, он был прав… Но тогда бы моя жизни не была такой опасной. Никаких приключений, никаких подвигов. Только пыльные книги, чернила и мрачные лабиринты библиотечных хранилищ.

Такое не для меня.

Итак, впереди нас ждала битва за Козий Шарик. Батальон свинов под командованием самого Черного уже стоял на позициях, и мы должны были присоединиться к нему. Не сегодня-завтра начнется рубка. Зубастые окружили Шарик оборонительными сооружениями и подтянули двадцать пять тысяч войска. Для них этот город был важен, они не собирались сдавать его просто так. Союзники перебрасывали к Шарику все новые подразделения. Наждак знал о семнадцати тысячах пехоты и десяти конницы. Был ли это предел? Нет. Чтобы преподать зубастым хороший урок, надо измордовать их вчистую.

Будем надеяться, что наших сил и умения будет достаточно. Бригада давно не участвовала в крупных сражениях, когда сталкивались многотысячные армии, кромсающие друг друга до полного уничтожения.

Поле битвы покроется мертвыми телами, знамена падут в грязь и кровь, крик поднимется до небес…

От такой мысли у меня по спине бежали мурашки. Смотреть в лицо смерти мне не впервой, но даже сейчас я чувствовал, что не готов покинуть этот мир. Солдат любит жизнь. Подчас только желание выжить толкает его сражаться до самого конца, тянуть время, надеясь на то, что упорство в самом отчаянном положении может даровать победу и спасение.

Сержант-философ. Иногда я сам себе удивляюсь. Неужели мои размышления признак умудренности жизнью? Или это усталость?