Свингеры

Не знаю, был ли у меня повод чувствовать себя униженной, но я чувствовала… Пряча эмоции, отвернулась. Стала суетливо поправлять макияж, стирая салфетками остатки помады. Я выглядела просто ужасно. Тушь размазалась от выступивших слез, тон наполовину стерся. А губы выглядели так, словно по ним хорошенько съездили, или… Вы поняли. Хорошо, что время было довольно позднее. Домашние наверняка спали. Не хотелось бы мне, чтобы меня увидели в таком виде.

– Я в душ, – не глядя на меня, бросил Тим, когда мы вошли в дом. Уступив ему нашу ванную, я поплелась в гостевую. Быстро обмылась, причесала волосы и поднялась к себе. Я хотела опередить мужа, но, похоже, у него был аналогичный план. Когда я подошла к постели, Тим уже крепко спал.

Точнее делал вид, что спит. Вот тебе и «дома продолжим»…

От отчаяния я готова была лезть на стены. Но, боюсь, Тимур бы этого не оценил. Тогда я решила напиться, но, слава богу, вовремя одумалась – завтра у меня ожидался сложный день. Было назначено несколько встреч, одна из которых с директором детского сада, в который совсем недавно ходили наши сыновья. Там негоже было дышать перегаром. Я замерла у кровати, несколько раз глубоко вдохнула и вернулась в постель.

Есть одно правило, которому я следовала долгие годы – чтобы ни случилось, засыпать с мужем в одной кровати. Не знаю, имело ли это смысл сейчас…

Неудовлетворенное тело ныло, но это было такой мелочью по сравнению с той болью, что я носила в душе. Интересно, как надолго хватит моего терпения? Мне все чаще казалось, что его не осталось вовсе.

Встреча с директрисой была назначена на самое утро. Тимур же обычно подъезжал в офис не раньше девяти. Я не стала его будить.

На въезде в город пришлось немного потолкаться в заторах, и я опоздала. По дорожкам к саду неслись такие же незадачливые родители, волоча за собой, как на прицепе, заспанных, сонных чад. Невольно я улыбнулась.

В кабинете Лесиной пахло кофе и сдобой.

– Вот, снимаю пробу с завтрака! – улыбнулась та. – Угощайтесь.

Я с тоской посмотрела на румяную ватрушку, но все же нашла в себе силы отказаться от угощения.

– Нет-нет. Если можно, я только кофе…

Наша встреча с директрисой завершилась довольно быстро. В конце концов, договор уже был подписан, и нам оставалось обсудить лишь детали, но из-за проклятой пробки в тоннеле, на работу я попала едва ли не к обеду.

– Какого черта, Кать? Где тебя носит? – взвился Тимур, как только я появилась на пороге офиса. – Я тебе тысячу раз звонил.

– Прости, пробка в тоннеле, а там связь ни черта не ловит.

– Где ты вообще была?

– В «Солнышке». Встречалась с директрисой.

– И как? – в распахнутую настежь дверь вошел Ян.

– Все отлично. Со следующего понедельника можете заступать.

– Куда заступать? Почему я не в курсе?

– На объект. В «Солнышке» капремонт. Тендер был еще весной, но потом деньги куда-то пропали, а сейчас, видимо, нашлись. – Я сняла пиджак и повесила на спинку стула. – Вот договор, если хочешь, почитай.

Тимур выхватил из моих рук договор и впился в него взглядом. Мы с Яном переглянулись. Чем бы ни было вызвано поведение Тима, оно меня порядком достало. Затылок сковала боль.

– Ты серьезно? Детский сад? Два миллиона?! Кать! Мы же строительная фирма… Какой капремонт, блядь? Чем ты думала?

Наверное, обиднее самих слов Тимура было то, что он позволил себе меня отчитывать при посторонних.

– А что? У тебя есть какие-то другие предложения? Пусть лучше парни без работы сидят?

– Почему без работы? – кажется, Тимур даже растерялся. И я понимала, почему. Никогда до этого я не давала ему отпора. Не потому, что не могла сказать что-то против. И не потому, что не имела своего мнения. Просто Тим не давал мне повода с ним бодаться. У нас были схожие вкусы, образ мышления и понимание верного.

– Потому что стоящих контрактов нет. К концу месяца мы сдаем объект на Западном, и все…

– Как все?

– Да вот так, Тимур! Я очень рассчитывала на вчерашний тендер. Очень. Но мы опять пролетели. Все катится псу под хвост.

– И кому это благодаря?

Я отшатнулась. Боль от его слов была мучительно-острой. Она вышибла из меня дух, воздух. Я стояла перед ним и как рыба конвульсивно шевелила губами. Не находя от обиды слов. Не в силах сделать следующий вдох. Вина, которую я не должна была испытывать, навалилась на плечи, вдавливая меня в пол.

– Тимур Бакирович, – зачем ты так? – смутился Ян. Впрочем, Тимур и сам понял, что перегнул палку. Закусил виновато губу и сделал шаг ко мне.

– Кать, ну, прости, а? Все так неожиданно. Я ведь не знал, что…

– Что мы по уши в дерьме?

– Не ругайся. Тебе не к лицу.

– А что мне остается, Алмазов? Ты вышел уже две недели как, но до сих пор еще, оказывается, не в курсе дел компании. И знаешь, я даже не хочу думать о том, чем же ты был так занят в своем кабинете…

Ну, вот и все. Вот и сказала… Не так я хотела начать этот разговор. Совсем не так.