Свихнувшееся время

— Откуда ты знаешь? — спросила она и вдруг ощутила дикую ярость. Она ничего не понимала, но интуиция подсказывала, что во многом виноват Блэк. — Ты и твоя лазанья. — Она задыхалась от негодования. — Таскаешься сюда и что-то вынюхиваешь. Присылаешь свою жену-вертихвостку, чтобы она к нему подлизалась.

— Это не моя жена, — устало проговорил Блэк. — Ее взяли, потому что мне надо было устроиться по соседству.

Марго нахмурилась.

— А она знает?

— Нет.

— Дела-а, — протянула Марго. — Ну и что? Ты, значит, можешь стоять и ухмыляться, потому что тебе известно, что происходит?

— Я не ухмыляюсь, — сказал Блэк. — Я как раз думаю о том, что был, наверное, шанс его вернуть. Скорее всего это Кессельманы. Одни и те же люди. Похожее звучание фамилий. Интересно, кто все это придумал? Я всегда плохо запоминал имена. Наверное, они это учли. Но когда тебе надо держать в голове тысячу шестьсот фамилий...

— Тысячу шестьсот, — повторила Марго. — Что ты имеешь в виду?

Она все острее чувствовала неладное. Ограниченность окружающего мира давила на нее все сильнее. Улицы, дома, магазины, люди. Тысяча шестьсот человек, стоящих посреди сцены. А вокруг — бутафорская мебель, кухни, машины, еда. А за всей этой бутафорией — плоский раскрашенный задник. Нарисованная панорама уходящих вдаль домов. Людей. Улиц. В стены вмонтированы динамики, раздаются звуки. Сэмми, сидящий один в классе. И даже учитель не настоящий. Вместо него — набор магнитофонных записей.

— Мы хоть узнаем, зачем все это? — спросила она.

— Рэгл уже знает.

— Потому у нас нет радио?

— По радио вы могли многое услышать.

— Мы и так многое услышали.

Билл поморщился.

— В конце концов это был вопрос времени. Раньше или позже. Мы только надеялись, что он все равно будет заниматься своим делом.

— Но вмешался кто-то еще, — сказала Марго.

— Да, двое. Сегодня мы выслали по их адресу наших людей, в большой старый дом на углу, но они исчезли. Там никого нет. Оставили все свои модели. Он прослушал у них курс гражданской обороны. И принял решение.

— Если тебе больше нечего сказать, — заявила Марго, — уходи.

— Я останусь здесь, — ответил Билл Блэк. — На всю ночь. Может быть, он решит вернуться. Я подумал, что лучше, если я приду без Джуни. Я могу лечь в гостиной и сразу замечу, когда он войдет. — Открыв дверь, Билл внес в комнату небольшой чемоданчик. — Здесь зубная щетка, пижама и кое-какие личные вещи, — он говорил все тем же потухшим, безжизненным голосом.

— У тебя из-за этого неприятности?

— У нас у всех теперь неприятности. — Блэк поставил чемоданчик на стул и принялся выкладывать свои пожитки.

— Кто ты? — спросила Марго. — Ты не Билл Блэк!

— Я Билл Блэк. Майор Уильям Блэк. Из штаба стратегического планирования. Раньше я работал с Рэглом, вычислял ракетные удары. В некотором роде я был его учеником.

— Значит, ты не работаешь в муниципалитете? В отделе водоснабжения?

Передняя дверь распахнулась. На пороге стояла в пальто Джуни Блэк. В руках она держала часы. Лицо ее распухло и покраснело, было видно, что она плакала.

— Ты забыл часы. — Она протянула часы Блэку. — Почему ты решил спать здесь? — спросила она дрожащим голосом. — Это из-за меня, да? — Она перевела взгляд на Марго. — У вас что-то было? Правда? Все это время?

Никто ей не ответил.

— Пожалуйста, объясните мне.

— Ради всего святого, — взмолился Блэк. — Иди домой!

Она шмыгнула носом.

— Ладно. Тебе виднее. Завтра приедешь, или это у вас надолго?

— На одну ночь, — ответил Блэк.

Дверь за Джуни захлопнулась.

— Как она меня достала, — сказал Билл Блэк.

— Все еще верит, что она твоя жена.

— Джуни будет в это верить, пока ее не перепрограммируют. И ты тоже. Будешь по-прежнему видеть то, что видишь сейчас. Программа действует на уровне подсознания. Она затрагивает все системы.

— Это ужасно, — едва вымолвила Марго.

— Не знаю. Есть вещи и похуже. Это, во всяком случае, была попытка спасти ваши жизни.

— И Рэгл запрограммирован? Как мы все?

— Нет. — Билл Блэк выложил на стол пижаму. Марго обратила внимание на кричащие тона, яркие цветы и листья. — Рэгл находился в ином состоянии. Он, собственно, и придумал все это. Поставил себя перед дилеммой, и единственным выходом оказался психоз вытеснения.

Значит, он сумасшедший, подумала Марго.

— Он ушел в вымышленный мир. — Блэк завел принесенные Джуни часы. — Вернулся в довоенный период. В детство. Конец пятидесятых, когда он был ребенком.

— Не верю, — с трудом прошептала Марго.

— Мы придумали, как сделать, чтобы он жил в своем лишенном стрессов мире. Относительно лишенном, конечно. И при этом продолжал предсказывать ракетные удары, не ощущая непосильного бремени ответственности за судьбу человечества. Для него все превратилось в игру, в газетный конкурс. Он сам дал нам подсказку. Однажды в Денвере, когда мы пришли к нему домой, он встретил нас словами: «Я почти разгадал сегодняшнюю головоломку». Спустя неделю у него окончательно закрепилась иллюзия ухода.

— Он в самом деле мой брат?

Поколебавшись, Блэк сказал:

— Нет.

— Мы как-нибудь с ним связаны?

— Нет, — ответил он с неохотой.

— Вик — мой муж?

— Н-нет.