Свидание в Хэллоуин

Его вдруг неудержимо потянуло вперед, туда, где показалась ему башня.

– Я отлучусь на минутку, – обыденно произнес Оборотень. – За пивом сбегаю. Что-то в горле пересохло. Тут за углом круглосуточный магазин.

Товарищи встретили его слова смехом, шутками.

– Смотри, как бы продавщицу удар не хватил от страха! Рожу-то волчью сними!

Посыпались разные намеки и поручения; Смерть попросил купить ему сигарет.

Матвей решил воспользоваться моментом:

– Я тоже отлучусь. Чур, не разбегаться! Ждать.

«Свита» деликатно потупилась. Все понятно: человеку по естественной надобности отойти требуется. Брюсу того и надо было – не объяснять же, зачем он идет к башне. Ноги сами понесли! Оказывается, такое случается.

Он шел не оглядываясь. Только смена звукового фона заставила его повернуться и посмотреть на своих подопечных. Вокруг не было ни души, все стихло: падали мокрые хлопья снега, и где-то далеко впереди маячила фигура человека в треуголке и плаще до пят. Матвей оторопело остановился у двухэтажного дома, выкрашенного в желтый цвет, помедлил и сделал несколько шагов по узкой мостовой. Голова кружилась, в ушах стоял слабый неразборчивый гул… Где-то рядом как будто проскакала лошадь, зашумели колеса экипажа, разбрызгивая уличную грязь… «Куда я попал? – подумал Карелин-Брюс. Ему стало зябко в камзоле и башмаках, захотелось в дом, к печке, в тепло и свет уютной гостиной… – Не забрел ли я в специально подготовленную для праздника игровую зону, где меня будто бы окружает Москва начала восемнадцатого века? Все это декорации, разумеется, но весьма искусно сделанные».

Мимо него прошла женщина в отороченной мехом накидке поверх длинного платья, стрельнула черными, как угли, глазами… и повернулась, поманила за собой. Иди, мол, господин хороший, не сомневайся. Брюс торопливо последовал за ней, ее фигура мелькала впереди, то пропадая в снежной мгле, то вновь появляясь.

– Куда ты меня ведешь? – крикнул Брюс.

Женщина не ответила и лишь прибавила шагу.

«Мне нужно в Камышин! – отчетливо прозвучало у него в уме. – Сейчас же!»

Его парик, плечи и расширенные рукава камзола покрылись снегом. В таком виде он не может ехать на вокзал!

– Матвей Аркадьевич! – раздалось у него за спиной. – Куда вы? Мы вас ждем!

Он повернулся и увидел светящийся скелет на балахоне Смерти.

– Хотите пить? – предложил Оборотень, протягивая ему банку с пивом.

Брюс заколебался: идти ему за женщиной в накидке или вернуться к ребятам. В растерянности он посмотрел вперед – женщина как в воду канула. Снег пошел реже, мельче, воздух потеплел. На улице горели фонари, а в руках Могильщиков мерцали тыквенные светильники. Алхимик присел на корточки, раскуривая сигарету. Солдат уже попыхивал сизым дымком.

– У меня ноги болят! – пожаловался он. – Не пора ли по домам?

Карелин-Брюс повернулся в сторону башни – та растворилась в черноте ночи, ничем не напоминая о себе. Улица Сретенка выглядела как обычно, сияя огнями витрин и разноцветными лампочками.

«Мне нужно в Камышин! – опять подумал Матвей, ощущая солоноватый привкус крови во рту. – Но сначала домой, переодеться!»

Компания разделилась. Смерть, Могильщики и Оборотень отправились в ночной клуб на Мясницкой, а остальные – по домам.

– Нам, кажется, по пути, – сказал Матвею новенький.

Они поймали такси, и через полчаса Брюс окончательно превратился в Карелина, который снял мокрый парик и нетерпеливо переступил порог собственной квартиры. Еще из-за двери он услышал, как разрывается телефон…

Глава 17

Первый день ноября выдался серым и унылым. Ночью шел снег, к утру его сменил моросящий дождь.

Борисов решил еще раз поговорить с Леной Бровкиной. Он пригласил ее в кафе на набережной, где из окон открывается вид на реку. По мутной воде плавали желтые листья.

Лена пришла расстроенная, с заплаканными глазами. Николай Семенович заказал ей и себе коньяк, кофе и мороженое.

– Никак в себя прийти не могу… – призналась она. – Астра куда-то уехала, Марина умерла. Ужас! Она была беременна… и молчала. Ни словом не обмолвилась! Какие же мы подруги, если не доверяли одна другой? Оказывается, она встречалась с мужчиной, собиралась родить ребенка. А мы с Астрой ни сном ни духом! Этот мужчина даже не пришел на похороны. Почему?

– Может быть, он в командировке, – солгал Борисов. – Или у него есть жена, от которой он скрывал любовную связь на стороне. Теперь, когда Марина мертва, ему и вовсе ни к чему заявлять о себе.

– Концы в воду, значит?

Он насторожился: вылетевшая у Лены фраза точно отражала положение вещей. Борисов вспомнил позу трупа – головой в воде – и внимательно взглянул на собеседницу. Она ведь, в принципе, тоже могла…

– После кладбища мне снятся кошмары, – сказала Бровкина. – Вы боитесь покойников? Никогда не думала, что из нас троих кто-то умрет молодым. Как закрою глаза, так и вижу лицо Марины в гробу… бледное, ни кровинки, и приоткрытые бесцветные губы. Она меня преследует!

– Это пройдет.

Молодая женщина глотнула коньяку, поморщилась.