Свидание с умыслом

— Он имел в виду комнату для игр, — пояснила Сью. — Наша комната там, — она махнула направо, — а детская — там, и он хочет пристроить к ней комнату для игр — уже шесть или семь лет.

— Потому что Сью не нравится, что дети болтаются по всему дому.

— Но пока ты соберешься устроить комнату для игр, они вырастут.

— Значит, она достанется внукам, — сказал он.

Она подмигнула мне и покачала головой:

— У нас уже двое внуков, а дома живут только Крис и Раймонд. Крис в этом году будет учиться на втором курсе, но, конечно, и Раймонд должен чувствовать себя спокойно…

Вокруг камина было развешано несколько семейных портретов. Я была потрясена: Сью, очевидно, была матерью всех четверых детей, двое из которых уже выросли, но по внешнему виду она вполне могла сойти за дочь самого Боджа.

— Кофе? — предложила она мне. — А я пока немного поглажу. — Она гладила брюки Боджа, я пила кофе и мне было ее немного жалко. При ее очевидной любви к порядку — как она могла терпеть такого неприбранного, неряшливого мужа?

— Джеки, я рассказал Сью…

— Бодж, вы же обещали…

— На Сью обещание не распространяется, — ответил он без тени смущения.

— Он говорит мне о всех делах, — подтвердила она, — и правильно делает. Во-первых, ему нужен слушатель, а во-вторых, в некоторых вещах я разбираюсь лучше него. Особенно, если дело касается женщин или детей.

— И Сью говорит — хорошо, если бы кто-то подежурил какое-то время у вас в доме.

— Кто?

— Свини, — сказала Сью. — Латроп Монро Свини. — Она улыбнулась. — Бодж говорил, что тот, кто навещал вас, не сделал ничего дурного, а только дал знать о том, что он побывал у вас. А вдруг это была женщина? Ведь вы живете рядом с миссис Райт, а я всегда считала, что она не в своем уме.

— Вы знакомы с миссис Райт?

— Конечно. Я хожу в школу мимо ее дома. Она постоянно перекапывает свои цветочные грядки и грозит детям, чтобы они не ходили слишком близко. Стоит им появиться, она разражается нечеловеческим криком. Я не знаю, откуда взялась это «миссис», но по-моему, рядом с ней никогда не было и намека на мужчину. А скоро будет тридцать пять лет, как я хожу мимо ее дома. Она ни с кем не водит знакомства и визжит при виде детей и собак. Держу пари, что она старая дева.

— Ей должно быть лет семьдесят пять, а то и больше, — сказала я. — Может быть, она была замужем в ранней молодости, а потом ее муж умер, и больше она так замуж и не вышла.

— Но моя мать тоже не помнит никакого мужа… Но вернемся к вам. Пусть Свини подежурит у вас несколько ночей — раз уж этот тип забирается к вам, когда вы дома.

— Я не думаю, что вам угрожает какая-то опасность, — сказал Бодж.

— Ты можешь думать, что угодно, — ответила ему жена. Затем, повернувшись ко мне, добавила: — Ничего подобного у нас никогда не случалось. Я не знаю, что это такое, но мне кажется, тут пахнет своего рода психологическим терроризмом. Я спрашивала Боджа, не думает ли он, что вы пытаетесь привлечь к себе больше внимания, но он…

— Сью!

— Подожди — это вполне законная постановка вопроса.

— Нет, миссис Скалли. Есть много более приемлемых способов для того, чтобы привлечь внимание, и при этом спать спокойно.

— Конечно, конечно, Джеки. Можно мне звать вас Джеки? А вы называйте меня Сью. Так вот. Вы в городе человек новый. Бодж и Роберта считают, что кто-то решил позабавиться, попугать вас…

— Когда Бодж рассказал вам обо всем?

— Не помню точно, но, кажется, тогда же…

— А что вы думаете о Томе? Вчера вечером мы обедали у меня.

Она пожала плечами.

— Действительно, выходит, что ваши неприятности начались после знакомства с ним. Но я не понимаю, зачем бы ему понадобилось забираться к вам нелегально, если он получил обычное приглашение? Я, конечно, недостаточно хорошо с ним знакома, но, по-моему, это было бы нелогично.

— А все остальное вам кажется логичным?

— О, Джеки, пожалуйста… Для Боджа здесь, разумеется, никакой логики нет, потому что он видит только два цвета — черный или белый, законно или незаконно. Но логика здесь та же, что и в других явлениях того же рода — бессмысленных телефонных звонках, эксгибиционизме и прочем. Кому-то хочется держать вас в напряжении.

— Сью утверждает, что я ничего не понимаю в преступлениях, жертвой которых являются женщины — вот в этих самых зловещих телефонных звонках и эксгибиционизме. — Он передернул плечами и прошествовал к кофейнику. — Наверное, она права, ведь с этим сталкиваешься чаще, чем с обыкновенным ограблением банка.

— Коульмен мало чем отличается от других мест — разве что здесь люди немного осторожнее, потому что все более или менее знают друг друга, знают, кто на что способен. Некий оригинал занимался тем, что воровал нижнее белье, когда оно сушилось на веревках. И по воскресеньям его по-прежнему можно встретить в церкви, поэтому я и не называю его по имени.

— Как вы с ним поступили? — спросила я Боджа.

— Я сказал ему, что, если он не прекратит этим заниматься, я надену это нижнее белье ему на голову и пущу гулять по улице. Я воспользовался привилегией быть шерифом в маленьком городе, — добавил он, отхлебывая кофе. — И восстановил законный порядок без помощи суда.