Связной из Багдада

– Не был. Он занимается химической физикой. Очень известный специалист. Его труды печатались в Америке, Англии, Швейцарии. Преподает. Мы все проверили. Он действительно был учителем Адабашева.

– Распечатка его телефонных разговоров уже есть?

– Сейчас должны подвезти. Все разговоры за последние три месяца. И с домашнего телефона, и с двух мобильных – его и дочери. Нет сомнений, они знакомы с Адабашевым.

– Сургутский бывал в Пакистане? – поинтересовался Решетилов.

– Никогда не был. Последний раз был на конгрессе в Лозанне два года назад. До этого – на научных форумах и симпозиумах в Монреале и Хьюстоне. Сейчас мы проверяем, был ли там в это время Ахмед Парвиз.

– Быстрее проверяйте, – потребовал генерал, – что еще?

– Мы уже начали операцию по внедрению в их квартиру. Через пятнадцать минут дочь Сургутского вызовут к отцу в больницу, и мы туда войдем. Установим микрофоны, проведем предварительный обыск.

– Совсем не обязательно, что он непорядочный человек, – вставил Дронго. – Может, его попросил об услуге коллега, он и позвонил своему ученику…

– Все может быть, – согласился Решетилов, повернувшись к нему. – Но мы обязаны проверить. Что у нас нового по поводу этого хранилища? – спросил он у своего сотрудника.

– Пока проверяем, – ответил тот. – Поднимаем документы шестидесятых годов. Очень многих уже нет в живых, товарищ генерал.

– У нас нет времени, – напомнил Решетилов, – ищите быстрее. Нам нужно выйти на конкретных людей уже сегодня к вечеру. Подключите сотрудников других отделов. С нами приехали двое из группы Бадырова. Используйте их наработки.

– Казахи уже здесь, – сообщил офицер, – мы начали с ними работу.

Решетилов убрал аппарат и, не выдержав, заорал на водителя:

– Ну, сделай же что-нибудь! Иначе мы простоим в этих пробках до вечера.

Водитель испуганно обернулся, начал энергично сигналить, включил мигалку. Подталкивая другие машины, он попытался выехать. Раздался противный скрежет металла трущихся друг об друга автомобилей. Но водителя в этот момент меньше всего волновала сохранность его машины. Он старался выехать из пробки, лихорадочно вращая руль. Сидящий рядом с ним Пьеро являл собой образец благоразумия. У него не изменилось даже благодушное выражение лица, словно они находились не в пробке, а дышали свежим воздухом на загородном участке под Москвой. Впрочем, Дронго знал, что вывести из себя этого человека практически невозможно.

– Уже столько времени прошло, – проворчал Решетилов, – а мы ничего не знаем.

Словно в ответ на его слова раздался звонок.

– Слушаю, – уставшим и раздраженным голосом отозвался генерал и как-то сразу подобрался, услышав, с кем ему предстоит разговаривать. Было заметно, как изменилось выражение его лица. – Выключи мигалку и не сигналь, – быстро приказал он водителю.

Тот послушно выполнил распоряжение генерала.

– Слушаю вас. – Решетилов назвал своего собеседника по имени-отчеству, и Дронго понял, что генерала соединили с руководителем Федеральной службы безопасности.

– Что у вас происходит, Юрий Васильевич? – спросил директор ФСБ. – Мне доложили, что вы все еще не можете выйти на группу похитителей, а они ввезли этот груз в нашу страну?

– Это пока наше предположение, – выдохнул Решетилов, – мы решили перестраховаться и предположить, что груз…

– Груз был в Новосибирске, – перебил его директор. – Сейчас там работают эксперты Министерства обороны, и мы попросили сотрудников Федерального агентства по атомной энергии разобраться на месте. Судя по первым результатам, мы имеем дело с абсолютно больными людьми. Они вскрывали контейнеры в необорудованном помещении, понимая, что все находившиеся рядом люди погибнут от сильной дозы облучения.

– Мы это знаем. – Решетилов достал платок и вытер лицо.

– А если знаете, то должны понимать степень своей ответственности, – отчеканил директор. – Я уже доложил Президенту о случившемся. В городе введен план перехвата. Повсюду проверяют радиационную обстановку. Но вы же понимаете, что этих мер недостаточно. Если террористы разместили свою «грязную бомбу» где-нибудь в Подмосковье, мы об этом никогда не узнаем. Или узнаем слишком поздно. Что нам делать? Попытаться эвакуировать десять миллионов человек? Устроить в городе панику? Объявить на весь мир о нашей несостоятельности?

– К вечеру у нас будут конкретные результаты, – выдавил генерал.

– Надеюсь, что будут. И учтите, Юрий Васильевич, что никто не снимает с вас персональной ответственности за эту операцию. Как ваш эксперт, он прилетел вместе с вами?

– Да, – отозвался Решетилов, глянув на Дронго.

– Используйте его опыт, – посоветовал директор. – Судя по его биографии, он умеет находить нестандартные решения. Вы уже выяснили, кто передал данные о хранилище в Казахстане?

– Нет, – честно ответил генерал, – ведем проверку. Но проблема в том, что утечка могла произойти и в Казахстане.