Связка и дракон

— «Заметили, что это первая уютная комната, совмещающая в себе то, что нужно школьнику её возраста? — шагал мимо кровати ведущий, — милое покрывало с сердечками на кровати, телевизор с компьютером, стол, большая колонка для музыки, куча всякой мелочи вроде брелоков, гардеробная и балкон. Так, — он подвис, шагая туда, куда озвучил, — это всё настоящие книги? Бумажные?!».

— «Они привозили их с Адамом, — снова улыбалась мама, — он собирал эти полки ещё до её рождения, а после они стали общим местом коллекционированием. Ая очень похожа на своего отца. На меня же только внешне».

Ведущий оглядел заброшенную наверх плетёную качель на крюках на всё том же балконе и вернул внимание двум стенам из книг в пол.

— «Невероятно, — пробурчал он, — только представьте сколько это коллекция стоит. Явно больше этого дома!».

Мы покупали их в Соголде и в других странах, так что она стоила каплю в море.

— «Не буду раскрывать вам секреты её комнаты, но скажу вам, что здесь намного больше тайн, чем вам возможно увидеть, — хихикнула мама, — например, у нас есть третий этаж под крышей, в который можно забраться только из этой комнаты. Ая еще несколько лет назад играла там с Фреей, — грустный вздох, — теперь там хранятся всё её игрушки, старые вещи и что-то памятное. Мы не выбрасывали такое, а она как маленький хорёчек утаскивала в своё логово, — кивок, — пусть уже и не нужное».

Она была ужасно милой. Даже без показанного лица.

— «На этом наше посещение дома Фиджезов было окончено, однако сюжет только начинается! Потому как мы вернулись в школы Берлинга, чтобы раскрыть скандальную правду, которую по какой-то причине не стали выносить на всеобщее обозрение Костны. И я не стану сомневаться в том, что тут снова постарался Адам Фиджез, потому как… вы поймете почему. Итак — школа. У большинства из нас ассоциации прямые — задания, учеба и друзья. У Аямако прибавляется одно слово, которое обязано стоять перед её именем. Королева, — смешок диктора, — вот вам прямое доказательство, — полностью заблюренная фотография вероятно меня на весь экран, — мы будем показывать большинство фото Мако именно в таком формате — она несовершеннолетняя, а её видение мира слегка отличается от законодательства Костны, — он хихикнул, — ладно, привираю — вот вам самая обычная, — я там тянулась куда-то вверх на крыше соголдского смотрового здания над их столицей, — как вам? Только руки и мысли прочь! Ей здесь тринадцать! — явно имел ввиду вполне себе обычные шорты и топик он, — или ещё вот. И эта! М-мм… Аямако крайне похожа на свою маму, я вам скажу. Хотите ироничный пример? Я уверен, что хотите, — мужчина на лавочке в нашей бывшей школе кивнул, — вот это уже точно заблюренные фотографии Кимиллии в одном из соголдских журналом, ровно девятнадцать лет назад. Почему заблюренных, спросите вы? Костна предотвращает распространение эротики и порнографии, в то время как Соголда пропускает в общие массы к-хм… семнадцатилетнюю девушку без верхней части белья, которая прикрывает интимные места лишь ладонью. Мы не станем раскрывать ни именитую девичью фамилию матери Мако, ни название, ни тем более номер журнала, однако… — он хмыкнул, — давайте признаем — замечательный журнальчик. Особенно разворот».

Папа закрыл лицо ладонями. А я пожала плечами. Они нашли только один выпуск? Ха! У папы их стопка лежит в прикроватной тумбе в нижнем ящике.

— «По этой причине, скорее всего, Кимиллия отдала запрет на сьёмку её лица, — ведущий, — однако мы отвлеклись от темы, хотя факт особенностей жизни матери Аямако тихо подвел нас к самой Мако, подобные фото которой провисели в системе два месяца, пока… а об этом последовательно!».

Я приготовилась к худшему. И если в той школе я привыкла к тому, что все знают, то в этой нет. Меня ждало сокрушительное падение в местное дерьмо.

— «Аямако? — протянула одна из сидящих напротив камеры одноклассниц, — она красивая и…».

— «Хорошо, что её перевели в ту школу, — кивнула вторая, — знаете, когда мы были детьми, то всё ещё как-то терпимо было. Она всегда была лучшая. Не в учебе, нет — училась она посредственно. Скорее в том, во что обычно девушки не хотят лезть».

— «Она состояла в школьных командах вообще везде, где брали только парней, — снова первая, — она высокая и хоть и стройная, но очень сильная физически».

— «У нас большая часть мальчиков по ней тихо слюни пускала! — хихикнула вторая, — Аямако была популярной всегда. Но держала нос высоко. Из-за богатого папы и собственной «невероятной» красоты, — она хохотнула, — знали бы вы как она с ней полетела в самое болото!».

— «Не смешно, — пробурчала первая, — там было как-то совсем неправильно и жестоко».

— «Что именно произошло?» — диктор.

Обе они скривились. Начала снова первая:

— «Мако в этот раз вцепилась в футбол. Ну который в защитном костюме и с мячом по полю бегаешь. Сколько ей было? Не помнишь?».

— «Пятнадцать вроде, — пробурчала вторая, — там смысл был в том, что у нас в школе был один парень. Он как-бы…».