Святые Спасения

Тай просканировал комнату в поисках скрытого оружия. Но если такое и было, его пассивные сенсоры не сумели ничего обнаружить. Олли попытался прикинуть, где бы он сам разместил пушки, а Тай продолжал сканирование; не мешало удостовериться, что синт–жучки наблюдают за ним.

— А тебе не занимать наглости, раз ты явился сюда, — сказала Николаи.

Олли повернулся к ней, так что график–мишень точно наложилась на ее голову. Она была выше Джад — и стройнее, о чем свидетельствовали облегающая блузка и красные брюки. Волосы подстрижены коротко и, по мнению Олли, плохо уложены, из–за чего голова кажется странно вытянутой, особенно с этим тонким носом и округлым подбородком.

Сделай это. Просто сделай это сейчас. Ну давай же.

Но сперва нужно свести кое–какие счеты. Это его долг перед Легионом. А она должна знать. И именно этого требовал от него Кохаи.

— Семья Пэйнор мне задолжала. Много задолжала за Кройдон.

— О, Олли, я сильно разочарована.

— А мне плевать. Плевать даже на деньги.

— Тогда на что тебе не плевать?

— Знаешь, что сказала мне Джад, как раз перед тем, как полиция нагрянула на Личфилд–роуд? Перед тем, как мои последние друзья погибли в бою?

— Это имеет значение?

— Ага, имеет. Это единственная вещь в мире, которая имеет значение.

— Что–то сомневаюсь, но все равно скажи. Вижу, тебя это гложет.

Линзы Олли оставались сфокусированы на Николаи; Тай анализировал инфракрасное излучение ее кожи, выискивая температурные колебания — или любые аномалии, которые показали бы активацию периферии. И ничего не находил. Это было… неправильно.

— Она сказала: оликсы навсегда.

Он ждал, что в ее глазах вспыхнет тревога, что она всполошится, поняв, что он знает, что она предатель. Но она только поджала губы:

— Нет.

— Что?

— Коу–Джад такого не говорила. Ты лжешь. Зачем?

— Что это, черт возьми, за Коу…

Все было очень странно. Олли услышал громкий хлопок, и в тот же миг мир словно заледенел, и сам он оцепенел. Потом взгляд его сместился: Олли рухнул.

Все чувства резко вернулись, завизжав в мозгу. Он ударился об пол, раздираемый такой агонией, что казалось, голова вот–вот взорвется. Взгляд скользнул вдоль тела, мимо пояса… Олли заорал от ужаса. Ног у него не было — только лужа крови растекалась по ковру. Позади, в двери, зияла пятисантиметровая дыра.

— Анализ указывает на попадание волоконной пули, — сообщил Тай; голос его, казалось, пульсировал в такт миганию на линзах красных медицинских сигналов. Мир отступал, холод полз по спине, заставляя Олли дрожать.

Потом перед ним оказалась Джад. Хмурясь, она опустилась на колени:

— Ты истекаешь кровью, — сказала она. — Но я могу тебя спасти.

Она кивнула, подзывая кого–то.

Дверь открылась, и вошел обнаженный мальчик. В одной руке он держал большой пистолет, в другой — медицинский саквояж.

— Я наложу на твои раны заплаты из К-клеток, Олли. Никто не должен больше умирать. Мы спасем тебя. Мы тебя любим.

Олли попытался заговорить, но губы, к вящей его досаде, отказывались шевелиться.

Джад наклонилась ближе:

— Что?

— Все умирают, — радостно сказал ей Олли. — Так что давай мы с тобой встретимся с Легионом вместе. — И он приказал Таю активировать все новое оружие периферии. Всё сразу.

Кохаи бежал по лестнице сразу за боевиками и чуть впереди парамедиков. В доме гремело эхо выстрелов: это ликвидировали последних капитанов семьи Пэйнор. Им не дали возможности сдаться.

В гостиную.

— Черт!

На полу лежало три тела. Первое: обнаженный мальчик с черным кратером в левой стороне груди, оставленным микроракетой, разорвавшей сердце. Второе: Олли, на спине, ноги ниже бедер отсутствуют, по ковру размазалась мясная каша — все, что осталось от костей и мышц, развороченных изнутри волоконной пулей. Кровь еще выплескивалась слабыми толчками из разорванных бедренных артерий. И третье тело, тело Николаи. С аккуратной дырочкой в виске от проникшего в череп кинетического взрывателя органов. Из ушей, из ноздрей, изо рта течет суп–пюре из инопланетного мозга. Микроракеты сдетонировали также в коленях и локтях, оторвав конечности от туловища.

Визор шлема Кохаи, бухнувшегося на колени рядом с Олли, скользнул вверх. Он хотел что–то сказать парню.

— Ты сделал эту суку. — Боже, какая глупость! — Ты спас Лондон, Олли.

Парамедики принялись заталкивать истерзанные обрубки ног Олли в аварийные модули. Но Кохаи в свое время видел достаточно ранений, чтобы понимать, что все их усилия бесполезны.

Челюсть Олли с трудом шевельнулась, изо рта вырвалось невнятное бульканье.

— Что? — Кохаи наклонился, вслушиваясь.

— Да пошел ты.

И последняя кривая улыбка застыла на мертвых губах.

Медкомплекс пронзительно засигналил. Кохаи отодвинулся, тяжело вздохнул и закрыл глаза.

— Шеф, что бы вы ни планировали, пусть это будет чертовски зрелищно. — И он отдал приказ своим тактическим группам пресечь все диверсионные операции против Лондонского щита, которые организовала Николаи. — С максимальным ущербом для исполнителей, понятно?!