Святые бастарды

– Поехали, – Атаниэль хлопнул раскрытой ладонью по спинке ближайшего кресла. – И пусть Семеро сегодня смотрят на нас.

Вереск на этот раз остался в салоне, вместе с Мажем, Иво и Доппельгангером. Машина заурчала и мягко тронулась, разворачиваясь вокруг старинной водонапорной башни.

На этот раз ехали недолго – буквально через минуту машина остановилась. Выскочив из салона первым, Иво увидел дом, который им предстояло вначале захватить, а затем оборонять.

В этом месте Васильевского он никогда не был, но понял, что они находятся где-то в юго-западной части острова. Вдалеке, между домов, виднелась труба какого-то судна.

Здание, метров двадцати длиной, выглядело словно утопленным в квартал. Улица с редкими проезжающими автомобилями находилась в полсотне метров, с двух сторон от дома, окруженного аккуратными кустами и редкими деревьями, стояли такие же невысокие постройки – каждая на расстоянии трех десятков шагов.

Атаниэль решительно прошел вдоль окон, выбрал одно, мотнул кистью, затем словно дернул на себя – створки распахнулись, и внутрь ловко забрался вначале альв, а затем элохим. Вереск и Иво наблюдали снаружи, готовые в любой момент прикрыть друзей или кинуться им на подмогу.

Редкие прохожие шли вдалеке и особо не присматривались к тому, что происходило около окруженного кустами домика.

Через минуту открылась входная дверь, и выглянувший из нее Атаниэль махнул рукой друзьям. Вышел Маж, приоткрыл дверцу микроавтобуса, влез туда и, отцепив ремень безопасности, хотел было помочь Доппельгангеру выбраться наружу, однако голем уже не нуждался в его помощи.

Нескладная фигура легко, словно танцуя, спрыгнула с подножки, и при свете дня стало видно, что Доппельгангер, благодаря заложенной в него Мажем программе или чему-то другому, изменился к лучшему. Морда стала лицом с массивным коротким носом и сильно выдвинутой вперед челюстью.

Глаза смотрели вполне разумно и выглядели почти человеческими, разве что зрачки почти полностью занимали радужку. Руки, лицо, шея – все это было теперь не кое-как состыкованными кусками мяса на оргалитовой основе, а нормальными частями тела с розовато-серой, плотной на вид кожей.

– Тутти-там, работа? – поинтересовался Доппельгангер у своего создателя.

– Да, идем, – сказал альв, недоверчиво глядя на голема.

Времени на анализ перемен в его облике и поведении не было. Иво и Вереск перетаскивали коробки и амуницию из машины в темный коридор здания, сваливая там как придется, стараясь резко не отпускать ящики с патронами, гранатами и взрывчаткой. Атаниэль вначале отложил кое-что себе, а затем стоял около кабины, скрытый ею от дороги, и наблюдал за улицей.

Человек и оборотень управились меньше чем за пять минут.

– Вереск, оборудуй себе и Иво на крыше гнезда, – скомандовал элохим. – Я отгоню машину и поставлю пару сюрпризов.

Воспитанник слаш прикрыл дверь и последовал за оборотнем, который двинулся вглубь здания. За ближайшей дверью обнаружилась неожиданно широкая и светлая лестница, ведущая наверх.

– Что со сторожем? – поинтересовался Иво.

– Он абсолютно пьян, я его на всякий случай связал телефонным шнуром, – ответил канадец. – Иво, только если меня убьют, позаботься о Гавкинге, хорошо?

– Хорошо, – кивнул Иво.

Со второго этажа к потолку и лазу на чердак вела ржавая железная лестница. Вереск ловко вскарабкался по ней и застрял на пару минут, пытаясь сладить с замком.

– Ржавый, сволочь, – пожаловался он сверху. – Может, взорвать его?

– И сразу привлечь внимание? – сказал Иво. – Дай я попробую.

Но Вереск лишь помотал головой. Прошло еще не меньше двух минут, прежде чем оборотень справился с замком. Он передал его вниз, и Иво аккуратно положил замок и дужку на пол.

Чердак был пыльный и грязный, в дальнем углу светил выходящий из пола источник. На полу среди керамзита валялись старые шины, автомобильные диски, сломанные столы и стулья.

Вереск ловко вылез через ближайшее окошко, легко выдавив деревянные створки. Воспитанник слаш последовал за ним. Вид открылся приятный – на крыши, деревья, несколько кораблей вдали и какую-то верфь совсем далеко, за Невой.

Еще дальше и левее виднелся купол Исаакиевского собора.

– Так умирать не хочется, – вдруг произнес Вереск. – Вот вроде бы уже сто раз для себя все решил: и что не могу вас одних оставить, и что все равно мне деваться некуда. А как подумаю, что через час или полтора меня не будет, так сразу руки опускаются.

– Хочешь – уходи, – предложил Иво. – Пока еще есть время. У нас вроде никто насильно держать не будет.

– А как вы без меня? – невесело усмехнулся оборотень. – Одного жаль – пожить не успел. Вам-то проще, вы уже совсем взрослые.

Иво рассмеялся. Это он-то, в свои неполных семнадцать, взрослый? Вереск вначале обиженно надулся, но потом робко улыбнулся и вдруг тоже расхохотался в голос.

Они стояли на крыше и от души ржали.

– Это истерика, – отсмеявшись, сказал Вереск. – От нервного напряжения.