Святой Рейтинг

Тьма стремительно светлела. Весёлые рожицы, нарисованные Фёдором на поверхностях, улыбались в тридцать два зуба и приветливо махали ушами.

Спустя считанные секунды беспросветно черные стены трансформировались в ослепительно белые завесы. Те, в свою очередь, начала таять и быстро дотаяли до полной прозрачности. А потом и вовсе исчезли.

– Вот что Рейтинг животворящий делает, – растерянно молвил Варфоломей. Он явно был потрясён до состояния контузии.

Корней издал негодующий вопль. Валя-Кира подняла заплаканное лицо. Руки её баюкали русоволосую голову сына эфира, потерявшего сознание.

– Какой Рейтинг, – резко сказала она, исподлобья глядя на проповедника. – Ты ещё скажи – праведница Малышева… Не болтай, старик!

– Действительно, – присоединился Мориурти. – Насчёт Рейтинга, твоё преподобие, ты загнул. У нас теперь свой чудотворец. Хотя как это у него получается, ума не приложу. Сплошная метафизика…

– Верую, ибо нелепо, – пробормотал Сидоров.

Профессор занялся врачебными обязанностями: посчитал Фёдору пульс, проверил реакцию зрачков, похлопал по щекам.

– Жить будет? – бдительно спросил Лефтенант.

– Обязательно, – успокоил профессор. – Простой упадок сил. Тьма высосала из него энергию, но это дело поправимое. Я сейчас вколю ему антидепрессант, и будет как новенький.

– Не надо, – сказала Валя-Кира. – Я сама…

Девушка бережно пристроила голову Фёдора на колени и начала массировать виски. При этом она что-то еле слышно бормотала и слегка раскачивалась. Не приходя в сознание, Фёдор начал улыбаться, щёки порозовели, дыхание стало ровным.

Тем временем Сидоров, пользуясь паузой, прошёлся окрест и вернулся с квадратными глазами.

– Однако! – заявил он, садясь на траву. – Да мы с вами прямо робинзоны…

– За робинзонов ответишь, – плаксиво сказал Корней.

– А почему, собственно? – спросил Мориурти.

– Да потому, что в радиусе ста метров другого зелёного островка нет. Всё выжжено, – объяснил Сидоров.

Профессор встал и огляделся.

– Действительно, – сказал он. – Сколько глазу видно – ни дерева, ни куста, ни травинки. Поработала тьма…

Сидоров обхватил голову руками.

– Ничего не понимаю, – признался он. – Слушайте, коллега, пока мадемуазель Валькирия приводит в порядок нашего героя, давайте проанализируем ситуацию.

– Давайте, – согласился профессор.

– Итак… Пункт первый. Тьма имела искусственное происхождение. Её организовал и натравил на нас некий могущественный злоумышленник. Предположительно – хозяин замка. Цель очевидна: мы не должны попасть в замок.

– Согласен, – сказал профессор.

– Пункт второй. Тьма возникла метров за сто от нас и шла стеной с четырёх сторон. При этом она пожирала всё, что попадалось на пути. Шансов уцелеть у нас не было. И всё-таки мы спаслись.

– Да, благодаря Фёдору, – откликнулся Мориурти. – А что, не надо было?

– Не в этом дело… Тьма надвигалась очень медленно. Фактически у нас было минут десять-двенадцать, чтобы сориентироваться и попытаться спастись. Заметьте, это не первое покушение на экспедицию, и злоумышленник знает, что Фёдор способен творить чудеса. Так почему нас просто не накрыли тьмой – сразу? Тогда бы и чудотворец не помог. Мы не успели бы сообразить, что к чему…

– Гм, – сказал Мориурти и поскрёб бородку. – Умеете вы, коллега, смутить покой моих юношеских грёз… Действительно, странно. Если неизвестный злодей способен выстроить стену тьмы, то почему бы не соорудить купол? Это намного удобнее и надёжнее. Накрыл бы экспедицию сверху, словно колпаком, и дело с концом. Никаких шансов…

Голос подал Лефтенант.

– А может, хозяин замка просто-напросто садист? – предположил он. – Решил насладиться нашим страхом, поиздеваться…

Сидоров с сомнением покачал головой.

– Маловероятно, – сказал он. – Садизм – это, главным образом, свойство слаборазвитых интеллектов. А наш противник, кем бы он ни был, уж точно не примитив. Хотя бы потому, что владеет запредельными технологиями. Создаёт монстров, превращает нормальных людей в нечисть, управляет тьмой египетской…

– Вы полагаете, египетской? – поразился Мориурти.

– Похоже на то. А, собственно, почему бы и нет? Судя по Библии, это изощрённый и жестокий способ массовой казни… В общем, если противник не поразил нас одномоментно, а дал небольшой зазор времени, то наверняка тому есть веская причина. И причина вовсе не в желании поиграть в кошки-мышки с обречёнными врагами. Тут что-то другое…

– А что? – нетерпеливо спросил Лефтенант.

Сидоров только развёл руками. Мол, знал бы, не утаил.

Обиженно молчавший Варфоломей подал голос:

– А разобъясните мне, учёные люди, такую штуку, – прогудел он, переводя взгляд с профессора на террориста. – Это каким же макаром наш чудотворец тьму сокрушил? Нарисовал морды с улыбками до ушей, и шабаш? Этак любой малец смог бы…