Читаем Святой патриарх полностью

Все оглянулись на старого Ордина-Нащокина, который сидел недалеко от царя: по лицу старика текли слёзы — слёзы скорби и радости.

<p>ПОСЛЕСЛОВИЕ</p>НИКОН И ВЕЛИКИЙ РАСКОЛ

В 1982 году «Комсомольская правда» опубликовала сенсационную повесть Василия Пескова «Таёжный тупик», рассказывающую о судьбе семьи Лыковых, проживших вдали от людей, в сибирской тайге многие годы. Кто они, как сказались там, что заставило их самоизолироваться от человеческого общества?

Это были отнюдь не робинзоны двадцатого века и не искатели приключений — религия стала причиной многолетнего затворничества Лыковых, включившего в себя нелёгкую борьбу с природой за своё выживание и приведшего, в конце концов, не только к таёжному, но и жизненному тупику,

Истоки случившегося ведут в глубь русской истории, в её семнадцатый век.

Именно тогда в России начал складываться единый рынок: интенсивно развивалось производство, переживала подъем торговое промышленная деятельность, шёл процесс накопления капитала.

Укреплялась, становясь всё более и более неограниченной, власть царя Алексея Михайловича. Абсолютизм законодательно закрепился в Соборном Уложении 1649 года.

Постепенно прекратилось функционирование сословно-представительных учреждений — земских соборов, местное самоуправление, осуществлялось воеводами, обладавшими огромной властью.

Понятно, что формирующийся абсолютизм не мог в этих условиях допустить той большой роли, которую до тех пор играла церковь, чей авторитет в экономической и политической жизни страны был весьма велик. Сильное идеологическое воздействие, которое она оказывала на людей, теперь не могло не привести к конфликту двух властей: светской и духовной.

Кроме того, по ряду обстоятельств, связанных с бытовавшей тогда теории третьего Рима, церковная реформа назрела, и она вскоре началась. В процессе её проведения и возник раскол между сторонниками патриарха Никона и сторонниками протопопа Аввакума.

Реформы вначале касались лишь обрядовой стороны православия, его, так сказать, внешней стороны, но вскоре широкая дискуссия сторонников и противников никоновских реформ значительно расширила свои горизонты и перенеслась в людские массы.

Старообрядцы (последователи Аввакума) выступали против европеизации России, во всём, даже во внешнем облике (борода, длиннополые одежды), придерживались старины, уклонялись от повинностей в пользу государства.

Одной из форм протеста стали самосожжения раскольников (как отдельных людей, так и целых скитов), а также уходы в «леса» и на «гора».

А где же главные идеологи раскола? Оба они оказались в царской опале: Аввакум сидел в пустоозерской земляной тюрьме, Никон отбывал ссылку в отдалённых монастырях: сначала в Белозерском-Ферапонтовом, затем в Кирилло-Белозерском, где и завершил своп жизненный путь.

Интересная, наполненная драматическими событиями эпоха постоянно привлекала к себе внимание писателей, художников, представителей других искусств.

Немалый вклад в раскрытие её характера внёс очень популярный, правда, до последнего времени редко печатавшийся писатель, метко названный «Вальтером Скоттом отечественного Парнаса» — Даниил Лукич Мордовцев. Его перу принадлежат и два произведения, вошедшие в книгу, объединённого общим названием «Никон»; роман «Великий раскол» и повесть «За чьи грехи?

Возможно, не всё в его художественной концепции соответствует в полной мере концепции научной, но накал страстей, бурные события, ошибка характеров не может не привлечь читательского внимания, не включить память человека; тогда вспомнится и полотно Василия Сурикова «Боярыня Морозова» и герои книг Андрея Мельникова-Печерского: «В лесах», «На горах», Алексея Черкасова «Хмель», «Конь рыжий», «Чёрный тополь», предстанут перед гласами Лыковы.

Д. Л. Мордовцев — писатель, тщательно изучивший семнадцатый век. Он умело сочетает историзм с художественным вымыслом.

Его произведениям свойственны напряжённость сюжета, чётное композиционное построение, яркая индивидуальность языка персонажей.

Читателю, прочитавшему «Никона», станут попятными многие явления современной духовной жизни, потому что и в современном каноническом православии существует раскол, корни которого надо искать как в истории, так и в проблемах сегодняшней жизни.

Юлий КЛИНЦОВ.

Перейти на страницу:

Все книги серии Всемирная история в романах

Карл Брюллов
Карл Брюллов

Карл Павлович Брюллов (1799–1852) родился 12 декабря по старому стилю в Санкт-Петербурге, в семье академика, резчика по дереву и гравёра французского происхождения Павла Ивановича Брюлло. С десяти лет Карл занимался живописью в Академии художеств в Петербурге, был учеником известного мастера исторического полотна Андрея Ивановича Иванова. Блестящий студент, Брюллов получил золотую медаль по классу исторической живописи. К 1820 году относится его первая известная работа «Нарцисс», удостоенная в разные годы нескольких серебряных и золотых медалей Академии художеств. А свое главное творение — картину «Последний день Помпеи» — Карл писал более шести лет. Картина была заказана художнику известнейшим меценатом того времени Анатолием Николаевичем Демидовым и впоследствии подарена им императору Николаю Павловичу.Член Миланской и Пармской академий, Академии Святого Луки в Риме, профессор Петербургской и Флорентийской академий художеств, почетный вольный сообщник Парижской академии искусств, Карл Павлович Брюллов вошел в анналы отечественной и мировой культуры как яркий представитель исторической и портретной живописи.

Галина Константиновна Леонтьева , Юлия Игоревна Андреева

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Проза / Историческая проза / Прочее / Документальное
Шекспир
Шекспир

Имя гениального английского драматурга и поэта Уильяма Шекспира (1564–1616) известно всему миру, а влияние его творчества на развитие европейской культуры вообще и драматургии в частности — несомненно. И все же спустя почти четыре столетия личность Шекспира остается загадкой и для обывателей, и для историков.В новом романе молодой писательницы Виктории Балашовой сделана смелая попытка показать жизнь не великого драматурга, но обычного человека со всеми его страстями, слабостями, увлечениями и, конечно, любовью. Именно она вдохновляла Шекспира на создание его лучших творений. Ведь большую часть своих прекрасных сонетов он посвятил двум самым близким людям — графу Саутгемптону и его супруге Елизавете Верной. А бессмертная трагедия «Гамлет» была написана на смерть единственного сына Шекспира, Хемнета, умершего в детстве.

Виктория Викторовна Балашова

Биографии и Мемуары / Проза / Историческая проза / Документальное

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза