Святой из преисподней

Вернулся в дом, запер дверь на крючок, примотав его проволокой, и повалился на матрас, укрывшись с головой одеялом. Я, наверное, задремал, потому что сквозь полусон услышал, как кто-то тихо рассмеялся. Я сел на постели. Этого еще мне не хватало! Та самая девушка, которую только что видел на пляже, сидела на моем стуле, расчесывая гребнем мокрые волосы.

– Ты кто? – невольно вырвалось у меня.

– Этот же вопрос я хотела бы задать и тебе! – рассмеялась она.

– Как же ты вошла, если дверь закрыта на крючок, а крючок прикручен проволокой?

– Очень просто, – отвечала она, насмешливо скосив глаза, – знаешь, что такое симбуляция?

– Слышал, – небрежно обронил я, – это значит, что ты умеешь проходить сквозь стены. А прошлой ночью здесь точно так же расчесывала свои мокрые волосы?

– Откуда ты это знаешь? – вспыхнула она.

– Следы не надо оставлять! – назидательно сказал я.

– Тебя как зовут? – с детской непосредственностью спросила она.

– Сергей! – галантно поклонился я.

– Луша! – засмеялась она, протянув мне свою узкую ладошку.

– Так откуда же ты, Луша? – настырно поинтересовался я, не отпуская ее руку.

Она выдернула ладошку и пытливо взглянула на меня. Луша не была красавицей, но боже, что за глаза были у нее! Огромные, по-детски наивные. И такое насмешливое сияние исходило от них, что я невольно заробел перед ней. На вид ей было лет семнадцать. Совсем еще девочка. Худенькая. С широкими бедрами, высокой грудью, красивыми узкими руками. Если бы не глаза, то я бы не сказал, что она красавица, но чудный свет ее глаз ударил мне в самое сердце, полонил душеньку мою. Я даже и не сообразил сразу, что уже заболел ею.

– Так откуда же ты, Луша? – повторил я.

– А! – вдруг беспечно махнула она рукой в сторону леса. – Здесь и живу!

– Но здесь на сотню верст вокруг ни одной живой души, – возразил я, – как же так?

– Зачем и спрашиваешь? – лукаво засмеялась она. – Ой! Что это? – спросила она, заметив ноутбук. – Счетная машинка? Ты учишься на астронавта или бухгалтера?

– Я пишу книги!

– Книги? Вот ка-а-ак! – удивилась она. – О любви? Я просто обожаю любовные романы! Дай мне почитать что-нибудь написанное тобой.

Я включил компьютер.

– Ничего не понимаю, – через минуту сказала она, – в чем же суть этой системы, на которой объясняются люди вашего мира?

На листе бумаги я написал алфавит, постарался как можно популярнее показать, как из всего этого возникают слова и предложения. Скорее всего, я оказался неважным учителем.

– Какая громоздкая и неудобная система! – воскликнула Луша. – Вот послушай, как красиво звучит наша речь.

Она сложила губы трубочкой, и странная, завораживающая мелодия наполнила комнату.

– Что это, Луковка? – ласково спросил я.

– Это? – она лукаво усмехнулась. – Такими звуками объясняются парни и девушки в моем мире. Я сказала, что ты красивый парень, Сережа, а на дворе лунная ночь и неизвестно чем все это может кончиться, если я вовремя не уйду!

– Что же может случиться? – притворился я непонимающим.

– Известно, что бывает, если парень и девушка остаются в лунную ночь один на один! – простодушно отвечала она.

Я протянул к ней руку, пытаясь удержать, но она, торопливо вскочив со стула, повернулась лицом к стене и шагнула в нее. Я выбежал на крыльцо. Легкая фигурка Луши порхнула на край двора и вдруг исчезла, растворилась в струях колеблющегося лунного света. Вернувшись в комнату, повалился на матрас. Долго лежал с открытыми глазами, обдумывая происшедшее со мною.

На следующий день вновь роман мой летел вперед, как на крыльях, но, как только грянули первые сумерки, я встал и вышел во двор. Преодолев заросли, присел за тем самым ивовым кустом, в котором, как я уже догадался, скрывалась трещина в параллельный мир. Ждать пришлось недолго. Послышалось легкое шипение, и, ойкнув, на тропинку выпорхнула Луша. Вся ее тоненькая фигурка была изумительна. По лицу, длинным волосам, платью текли на землю, падали и с шипением гасли синие, голубые, белые искры.

– Ах, как жжется проклятая крапива! – воскликнула Луша, смеясь.

Испугавшись, что она может заметить меня, я резко присел, и тут под ногой предательски треснула веточка. Луша обернулась. Боже! Как же она была хороша! Постояв мгновение, она засмеялась и побежала к озеру. Выждав некоторое время, я пошел следом и тут услышал настигающие меня шаги.

– Эй! Приятель! – раздался за спиной хриплый голос.